В День российской анимации, 8 апреля, мы решили не рекомендовать что-то конкретное к просмотру (для этого написана отдельная статья). Лучше мы расскажем, в каком положении сейчас отечественная анимация, что транслируют современные авторы и какой будет индустрия в ближайшем будущем. От остросоциальных коротких метров до богатырских столпов семейной анимации. От закрывающихся студий до сотрудничества с Netflix. От полного застоя до прыжков выше головы.
Переместимся в XX век. Отечественная анимация активно пульсирует: открывается «Союзмультфильм», художники-постановщики экспериментируют с техниками, мультипликация проникает на телевидение — даже цензуру обходят искусно. Известные телестудии вроде «Леннаучфильма», «Пермьтелефильма» и другие открывают в 1970-х анимацию не только как оформление эфира, но и как полноценный продукт. Авторская анимация финансируется за счёт государства. Кажется, дела идут в гору и можно не держать руку на пульсе, но в 1995 году телевизионное объединение «Экран», отвечающее за мультфильмы в нашей стране, закрывается. Прекращается и производство анимации на местных государственных теле- и киностудиях. Пульс становится редким.
В судьбе отечественной анимации наступает коматозный период, из которого она медленно начнёт выходить в начале нулевых-десятых годах. Тогда Андрей Хржановский, Юрий Норштейн, Гарри Бардин и другие режиссёры и аниматоры выступают с письмом о бедственном положении «Союзмультфильма» и индустрии в целом. Это приводит к встрече с президентом Владимиром Путиным, где формируется план по спасению отрасли. Госфинансирование постепенно начинает увеличиваться, но не для всех: федеральное агентство по кинематографии отправляет анимацию в категорию «детское», что становится «водоразделом» в индустрии на долгие годы. Мультипликация с низким возрастным рейтингом забирает кинотеатры и эфир, а взрослые проекты находят убежище на фестивалях и нишевых телеканалах вроде 2х2.
В 2010-х годах мультсериалы для детей восходят на Олимп: к «Смешарикам» и «Малышарикам», выходящим при поддержке Минкульта, добавляются независимые «Маша и медведь» и «Лунтик». К 2020 году эта категория хорошенько разрастается: студии теперь производят более тысячи минут анимации в год. «„Аэроплан“ вдвое увеличил темпы выпуска сериала „Фиксики“, сейчас вместо прежних 11-12 эпизодов в год производится уже 24-25 эпизодов», — говорит в интервью Sputnik директор группы компаний «Рики» Марк Завадский.
Ещё один атлант, расправивший плечи в десятых годах, — это семейная полнометражная анимация. Фольклорные мотивы, узнаваемые герои детских сказок и лёгкий сюжет, после которого не нужно подышать, возводят франшизу «Богатырей» на зрительский пьедестал и позволяют не слезать с него до сих пор. В 2015 году пять из шести позиций в рейтинге самых кассовых российских анимационных фильмов занимают продукты студии «Мельница».
Оставшееся место забирает третья часть «Снежной королевы» от Wizart Animation, которая тоже начинает покорять рынок модифицированными сюжетами про давно известных героев сказок. «Если мы посмотрим в историю, тот же Дисней начинал с экранизаций известных сказок — „Спящая красавица“, „Белоснежка и семь гномов“. Свои сюжеты они начали создавать, когда уже была проработана стилистика и набрана аудитория. Мы идём по этому же пути», — рассказал 2х2.медиа директор студии Владимир Николаев.
И пока большие студии развивают франшизы и вытаскивают из заявленных героев максимум, где-то в параллельной фестивальной вселенной происходят непрерывные эксперименты с техниками анимации, смыслами и формами. И параллельно с тем, как в массовом кино стремятся к качественному 3D или продолжают традиционное 2D без изменений, авторская анимация нащупывает минусы этих тенденций и формирует новые.
Так в середине 2010-х годов осознают необходимость «шероховатостей» в 3D: идеальная анимация, где всё будто бы можно потрогать руками, оказывается неприятной — наш глаз так организован, что 60 кадров в секунду выглядят довольно мёртвенно. А ещё 3D грешит линейностью пространства и ощущением комфорта, будто бы всё можно потрогать руками. Мария Тарамаева, художник-постановщик, аниматор и теоретик анимационного кино, объясняет это так:
«Полное погружение считается ещё со времён театра прошлого века мещанским. Массовый зритель должен погружаться. А вот авторская анимация должна, наоборот, ломать ощущение сопереживания, проекты должны опровергать 12 принципов диснеевской анимации».
Год за годом, авторская анимация в мире и России в частности избавляется от этой телесности 3D и перенимает опыт иностранных коллег. Неправильно выстроенный свет, упрощённое 3D — элементы, не дающие нам погрузиться в происходящее. От этого возникает неудобство при просмотре. Нам будто бы показывают скелет проекта. Так выполнен «Голый» Кирилла Хачатурова в жанре анимадока — документальной анимации: герои в короткометражке выглядят патологично, сюжет лишён цельности, а съёмка ворует методы у игрового кино. Где-то нам рассказывают происходящее через деталь, где-то внедряют расфокус, а где-то мы видим только задний план. Это приёмы неотобранной среды, когда автор как будто не выбирает, что снимает, а показывает что-то, случайно попавшее в кадр.
С применением эффектов игрового кино сделана и «Дочь» Дарьи Кащеевой из России, работу выдвигали на «Оскар» в прошлом году. Эффект трясущейся камеры вкупе со стоп-моушн вызвал восторг у профессионалов индустрии: они говорили, что никто такого ещё не видел.
По словам Тарамаевой, тенденцию на неправильное 3D уже замечают зарубежные аниматоры массовых картин. «Человек-паук: Через Вселенные» сделан в такой стилистике. И проекты вроде The Willoughbys выполнены так. Это видно в больших мультфильмах вроде «Души», где вводится разная стилистика, персонажи создаются двумерные и трёхмерные, они находятся в разных пространствах, а не только в 3D-мире. Так массовая анимация Pixar двигается навстречу авторским проектам. Но это не одностороннее движение: в это же время авторская анимация набирает всё большую аудиторию и перестаёт быть неким камерным продуктом.
Наталья Лобачёва
Так, например, техника перекладки не только остаётся передовой среди авторских работ, но и перекочёвывает с фестивалей в кинотеатры. Совмещённая с рисованной анимацией и документальными вставками она предстаёт в фильме Андрея Хржановского «Нос или Заговор „не таких“». Завоёвывая награды на Суздальфесте, проект параллельно набирает зрителей в российском прокате. Тяга к серьёзному кино заметна и на российских ивентах: если раньше на «Большом фестивале мультфильмов» были пустые залы со взрослой анимацией, то сейчас иногда невозможно купить билет на такой показ, учитывая ограничения из-за пандемии.
Но если в анимационных техниках массовые и авторские проекты уже находят точки соприкосновения, то в темах и настроениях они всё ещё сильно расходятся. Авторское кино не улыбается: аниматоры постепенно отказываются от табуирования сложных тем. На фестивале в Суздале, прошедшем в этом марте, показали фильм Анастасии Лисовец «У всех мужчин должны быть туфли».
«Ему не дали приз, хотя за него болело всё анимационное сообщество. Российская публика пока не готова давать призы такому сложному, проблемному кино. Но отсутствие табуирования уже произошло. Показательно, что именно Анастасия Лисовец сделала главное кино в этой тематике. Произошло это избавление от табу во многом благодаря ВШЭ. Они очень социально активные. Они вносят злободневные темы в анимацию. Я думаю, что в ближайшие пять лет будущее за ВШЭ, по крайней мере на мировой арене», — говорит Мария Тарамаева.
Помимо ВШЭ Тарамаева выделяет и «Цех анимации», который также добавляет в свои работы приёмы из игрового кино, но и не забывает про классику. У «Цеха» множество работ в коллажной перекладке и кукольной анимации. Вариативность художникам нужна для свободы и раскрепощения, ведь мультфильмы — это пространство для эксперимента с формой и смыслом.
Авторские короткометражки иногда проникают на телевидение, например, через наш канал 2х2 и блок «Чёрное зыркало», где собираются как анимационные, так и игровые работы разного уровня. Из-за максимальной свободы блок маркируется 18+, потому трансляция возможна только в сумраке ночи после 00:00. Кстати, не одни короткометражки способны отыскать своего зрителя в эфире: некоторые авторские сериалы становятся продуктом телеканала. Так, например, пилот «Нигдегорода» от Максима Конышева и Евгения Огнева превратился из пилота в полноценный сериал, продолжение которого выйдет на 2х2 в этом году.
Другие авторы, наоборот, предпочитают выкладывать своё творчество на онлайн-площадках и не ограничивать себя дедлайнами по сдаче серий. Взрослый хтонический мультсериал «Курьер» от группы Reminor пока обзавёлся только пилотным выпуском на полчаса, сейчас разрабатывается вторая серия.
Мультфильмы большого проката настроены иначе. Они обычно рассказывают комедийные приключенческие истории: так путешествуют богатыри за Шамаханской царицей с бесконечными шутками Юлия или сталкиваются в новых обстоятельствах брат и сестра Ганзель и Гретель. «На каждом фильме у нас есть файл с гэгами. В „Снежной королеве“ было порядка от 60 до 110 гэгов в фильме — это и диалоговые шутки, и анимационные, и физические. В „Ганзель и Гретель“ мы смогли сделать 236 гэгов. Мы отталкивались от “„Гадкого Я“, где от 250 до 350 гэгов. В эту цифру мы хотели попасть», — рассказывает директор Wizart Владимир Николаев.
Скрупулёзная проработка гэгов, опыт западных коллег в создании широкой анимации и сказочные герои, знакомые детям со всего мира, подняли премьеру студии «Ганзель, Гретель и Агентство Магии» на уровень сотрудничества с Netflix. Стриминг выкупил права на показ мультфильма по всему миру — параллельно его показали в российских кинотеатрах: «Мы все видим, что будущее за платформами. Сами точки выхода в кинотеатр становятся всё более рискованными. Для того, чтобы выйти, например, в кинотеатры США, В 2019 году для базовой рекламы и доставки копий в мы должны были инвестировать порядка 15 миллионов долларов. Естественно, таких денег у нас нет — бюджет разработки мультфильма — 6-7 миллионов. Мы не можем ни с кем договориться так, чтобы фильм дошёл до проката. Платформы позволяют это сделать за счёт своих ресурсов, аудитории. Хорошо, что у них есть работающие алгоритмы», — объясняет Николаев.
Студия не намерена останавливаться на достигнутом: уже вовсю идёт работа над полнометражным мультфильмом «Руслан и Людмила». На будущее также заготовлены идеи сериалов для взрослой аудитории, которые Wizart сейчас питчит различным российским площадкам. Но из-за того, что взрослая анимация хуже монетизируется и не так успешна пока что в нашей стране, как детская, так что есть риски, что проекту придётся подождать своего часа.
Сильно контрастирует с работами своих коллег студия «Вверх», выпустившая полнометражный мультфильм-мюзикл «Огонёк-Огниво» этой зимой. «Огонёк» больше похож на авторскую анимацию и по настроению, и по технике: заметен особый почерк в рисовке, совсем не комедийный запал, какой обычно сопровождает мультипликационные полнометражки в нашей стране. Герои «Огнива» больше напоминают персонажей Томма Мура или Хаяо Миядзаки — это светлые и добрые дети-подростки, которые сталкиваются с обстоятельствами, жаждущими превратить всё хорошее в сущий мрак.
Наталья Лобачёва
К сожалению, сильного авторского стиля, зажигательных песен и даже узнаваемых героев не хватает для успеха массового кино — всегда нужен зритель, который поддержит проект. Неудачная рекламная кампания и выход в прокат параллельно с большими фэнтези задушили и премьеру, и всю студию.
У другой анимационной компании дела обстоят иначе. Постепенно вылезает из тени производство «Союзмультфильма»: после тридцати лет молчания в 2018 году студия выпустила первый полнометражный серьёзный мультфильм «Гофманиада», переехала в новое здание, а в этом году запустила режиссёрские курсы для взращивания новых кадров. По словам пресс-секретаря студии Марины Малыгиной, в ближайшее будущее «Союзмультфильм» планирует выпуск полнометражного «Адъютанта Суворова», рассчитанного на семейную аудиторию:
«Это приключенческий семейный 3D-фильм; сюжет расскажет о юноше, который попадает на службу к Суворову. В фильме будет даже любовная линия, которая развернётся на фоне исторического перехода через Альпы».
Пресс-секретарь отмечает, как и её коллега из Wizart Animation, что взрослую анимацию сложно монетизировать и пока для неё нет как такового рынка у нас в стране. При этом, студия поддерживает авторскую анимацию для взрослого зрителя, и выпускает периодически короткометражки.
Понемногу российская анимация начинает подниматься. Как мы видим, авторские работы завоёвывают своего зрителя, а уже массовые проекты думают о развитии во взрослые мультфильмы и завоевание платформ. Нам, как особым фанатам взрослой анимации, хочется не только верить в прекрасное будущее индустрии, но и застать его в ближайшие годы.
