В последних числах мая поймали хорошую погоду и отправились на съёмки мини-сериала «Пансион» — проекта линейки IVI Originals, производством которого занимается компания QS FILMS Святослава Подгаевского и Ивана Капитонова. 1905 год, учебное заведение прячет своих воспитанниц от посторонних глаз на одиноком острове, куда проникнуть не так-то просто. Оказавшись на день в центре событий, рассказываем, как режиссёр Святослав Подгаевский снимает детектив о женщинах, соединяя историческое и мистическое.
«Постоянное предчувствие, что помимо нас троих в комнате есть что-то ещё, — рассказывает актриса Стася Милославская, отлучившись с площадки всего на пару минут, пока объявили перерыв. — Но на первом плане в сюжете всё-таки взаимоотношения героинь, их быт, жизнь в стенах пансиона. Я о том времени много читала; есть зафиксированные случаи, когда девочки сходили с ума, ведь они постоянно находились в изоляции, да ещё и под пристальным вниманием надзирательницы-воспитательницы». По сюжету, персонажу Милославской придётся трудно: в пансион Полина отправляется не по своей воле — на поиски родной сестры. Чтобы найти её, героине предстоит провести расследование, наладить общение с другими воспитанницами и испытать на себе все «прелести» женского образования.
Полина импонирует Стасе: «Мне вообще близки сильные персонажи, я бы не хотела на данном этапе своей карьеры играть тургеневскую девушку: какую-то безвольную, молящеюся и читающую романы, — Мне повезло с возможностью сыграть героиню, чуть-чуть опережающую своё время. По сюжету у нас 1905 год — движение суфражисток начнётся позже, а пока девушка — это обязательно мать, жена, функция. Инкубатор. Или муза для мужчины, поэтому она должна рисовать, петь и играть на фортепиано, даже если это не её личные интересы».
Актрису пора отпускать — из многочисленных раций, создающих приятный гул в усадьбе Васильевское, раздаётся объявление о репетиции следующей сцены. Хочется понаблюдать за процессом, но тут к нам выходит Святослав Подгаевский. Своей фильмографией режиссёр зарекомендовал себя как приверженец хорроров («Пиковая дама», «Русалка: Озеро мёртвых», «Яга»). Курс от фольклорных женских образов временами откланивался: в прошлом году Подгаевский экранизировал роман Алексея Иванова «Пищеблок», в центре сюжета которого — Игорь и Валерка, отдыхающие в «Буревестнике».
Теперь же режиссёр возвращается к женщинам на экране, хотя такую закономерность в своём кино отрицает: «Специальной тенденции здесь нет. Просто так складываются идеи. Мне всегда интересно работать с женскими характерами — они часто несут в кино прикладную функцию, редко удаётся история, где они, грубо говоря, получали бы мужской опыт, дрались, переживали драму, но не обязательно романтическую. Моё кино о женщинах. О той героине, которая не решает, любовь или карьера, а говорит: “Вы знаете, я выбираю и то, и другое”».
Не отказывается Подгаевский и от своей тяги ко всему мрачному, дополняя исторический контекст мистическим флёром. «Это же начало XX века, тогда как раз популярно мистическое сознание, востребованы медиумы. На смене веков появляются научные течения, которые на полном серьёзе изучают мистику, эктоплазму и что-то вроде того. Поэтому, мне кажется, эпоха очень подходит. Да и наш мини-сериал — это всё-таки детектив с налётом мистики: мы точно не понимаем, есть что-то потустороннее или нет». Разговор с режиссёром сворачивается — рации снова зовут команду на площадку, куда отправляемся и мы.
Дымные машины погружают весь экстерьер в туман. Хаотично побродив по пейзажам усадьбы, мы видим розовый сад: Виктория Толстоганова, играющая ту самую надзирательницу-воспитательницу, готовится к съёмкам. «Её история постепенно раскрывается, что я старалась показать и через костюм, выполненный в винно-аметистовых тонах. Сначала директриса предстаёт перед нами строгой женщиной, но позже мы доходим до её винного корсета», — рассказывает художница по костюмам Виктория Богданова.
Стасе Милославской поправляют грим — его, по словам последней, наносят символически. «В те времена, особенно в женских пансионах, краситься запрещали. У нас тут все девочки очень естественные, никакого мейкапа или стрелок. Время занимает только причёска. Это мой самый простой проект по гриму, чему я безумно рада! Как встала, так в кадр и пошла, — с улыбкой делится актриса, быстро переключаясь на свой костюм. — Он очень многослойный: вот пелерина, вот фартук, дальше идёт само платье, под которым куча разных подъюбников. Ах, ещё термобельё: погода часто меняется, Подмосковье непредсказуемое, поэтому одеты на все случаи жизни».
Учебная форма героинь выполнена в серо-дождливых тонах — даже шляпки-канотье лишились привычных украшений и цветов. «Это не радостное заведение, парадной формы тоже нет, — объясняет Виктория Богданова. — Характеры героинь я предложила показать через бельё: у нас много ночных сцен при свечах. Так, например, у воспитанницы Кати всегда всё отглажено, воротничок-стоечка. У других девушек больше кружев и лент. Дополнительно их образы раскрываются через флэшбеки — там я уже работаю с цветом». Сцены-воспоминания особенно запомнила Стася Милославская: «Моя героиня — дочка доктора. Её отец обучал всему с детства, поэтому мне приходилось зашивать раны на лице, ставить уколы, проводить сеансы гипноза. А я не люблю смотреть на кровь и мясо — эти эпизоды для меня страшнее, чем мистика в сериале». Стася отправляется в кадр на одну из сцен в саду. На ближайшие пару дней команда практически остаётся здесь жить: по словам Полины, помощницы режиссёра и «хлопушки», смены занимают по 12-14 часов без учёта дороги.
Хоть сад и распластался на десятки квадратных метров, наблюдать за съёмками в первом ряду сложновато: пространство по праву занимает команда сериала. А вот доступ к плейбеку с крупными планами не ограничен. Около экрана мы встречаем двух сценаристов «Пансиона» — Марию Тумову и Никиту Ватулина-Тарасенко. «Мне, например, всегда дико интересно наблюдать за процессом. Сам по себе сценарий — это, с одной стороны, литература, с другой — производственный документ, такая основа для кино. И здесь ты видишь, как это самое кино рождается. Мне кажется, практически всё задуманное воплощается так, как планировали», — делится Ватулин-Тарасенко.
К слову о сценарии: над ним четвёрка — Подгаевский, Капитонов, Тумова и Ватулин-Тарасенко — работала почти год. Хотя кино не документальное, команда скрупулёзно изучала начало XX века: «Меня больше всего вдохновила книга “Сметая запреты” Пушкарёвой, Беловой и Мицюк», — подключается к нашему разговору Мария Тумова. Её дополняет Никита: «Я больше опирался на классику вроде “Монаха” М. Г. Льюиса. По сути, наша история универсальна, характеры и их взаимодействие могли произойти как двадцать лет назад, так и сто. Всё зависит от восприятия зрителя и его бэкграунда. Кино и создаётся для того, чтобы порождать большее число смыслов, актуальных и близких к вам». Пока сценарист отвечает, невозможно оторвать глаз от его футболки с Риком Санчезом. Обсудив сериал, цепляемся за шанс немного отвлечься на анимацию и спрашиваем у Никиты топ-3 мультсериала с идеальным сценарием. «Собственно, “Рик и Морти”, “Гравити Фолз” и… “Пол-литровая мышь”! Дадаизм абсолютный».
Немного утолив анимационный голод блицем, мы отправляемся к художнице-постановщице Злате Калминой с вопросом, занимающим нас весь день: почему снимают только рядом с усадьбой, а не внутри? «Когда я пришла на проект, собирались снимать в реальной усадьбе, но выбранное место было очень далеко, возникли проблемы с логистикой. Плюс, надо было сносить несущие стены. Было очевидно, что надо выстраивать в павильоне, а не идти на миллион компромиссов. Экстерьер решили снимать около усадьбы, что тоже не так-то просто: везде камеры наблюдения, пластиковые окна. Мы перекрашивали бордюры, добавили сухого плюща и с нуля высадили сад роз.
Здесь не меньше 600 бутонов, около 200 живых роз и 520 кустов кизильника — в этом году розы не выросли в нужном нам объёме. Вдобавок, они должны быть не меньше метра, чтобы героини обрезали их стоя. Поэтому мы взяли кизильник, похожий на розы, и вчера, обкусанные комарами, в ливень и грозу высаживали его в три пары рук. Мне очень важно, чтобы режиссёр и оператор, выходя на площадку, могли прочувствовать сцену. К тому же, прочитав сценарий, я поняла, что сама бы хотела такой сериал посмотреть. И как зритель, я бы хотела видеть в кадре столько кустов, сколько мы и посадили».
Заботящаяся о розах за кадром Злата передаёт ответственность садовнику в кадре, не расстающемуся с телегой и секатором. В лохмотьях и гриме не сразу узнаётся Дмитрий Чеботарёв. От вопроса, что его герой делает помимо подстригания кустов, актёр с ухмылкой увиливает: «Я много всего делаю, но не буду рассказывать, лучше и вы, и все остальные посмотрите. Обычно отвечаю так: я здесь, чтобы показать — не всё решают мужчины».
Теперь в голове крутится вопрос, убийца ли садовник. Мысли прерывает уже привычный крик рации — вызывают Дмитрия. Команда гонится за солнечным днём, чтобы успеть отснять запланированное. Не будем мешать и тоже отправимся домой. Выходя с площадки, нас встречают местные ребята:
— А что здесь происходит?
— Кино снимают.
— Какое?
— Секрет.
— А если за два рубля?
