В прошлом материале мы рассматривали 2,5D-мюзиклы как явление японской поп-культуры, которое развивалось на протяжении последних 47 лет. В этот раз Юля Андрианова расскажет об истории лишь одного мюзикла, но самого долгожданного не только в Японии, но и у нас — «Тетрадь смерти» (Death Note: The Musical) и даже пообщается с актерами, задействованными в русскоязычной версии мюзикла: Александром Казьминым, Еленой Газаевой и Кириллом Гордеевым.
В декабре 2013 года был анонсирован мюзикл по культовому аниме нулевых «Тетрадь смерти» (Death Note: The Musical). Согласитесь, что тайтл настолько популярный и местами даже одиозный, что появление адаптации в виде мюзикла было только вопросом времени.
Юлия Андрианова
Обычно либретто, тексты, музыка для 2,5D-мюзиклов пишутся японскими авторами и композиторами, «Тетрадь смерти» же сразу выделилась на фоне остальных 2,5D-мюзиклов тем, что на ней работала зарубежная творческая команда: музыку написал Фрэнк Уайлдхорн, американский композитор, автор популярных бродвейских мюзиклов, таких как «Джекилл и Хайд», «Граф Монте-Кристо» и «Дракула». Ранее, в 2006 году, Уайлдхорн стал первым зарубежным композитором, написавшим музыку к мюзиклу «Никогда не говори “Прощай”» для уже знакомого нам театра Такарадзука, так что к моменту начала работы над «Тетрадью смерти», он уже был весьма уважаем в Японии.
Композитор признавался, что работа над «Тетрадью смерти» была настоящим вызовом, ведь это была первая в его карьере адаптация манги к театральной сцене и были опасения разочаровать огромную армию фанатов. Он также высказывал надежду, что постановка привлечёт в театр людей младшего поколения, ранее не интересовавшихся этим видом искусства и считавших мюзиклы развлечением для родителей.
Над проектом с Уайлдхорном работали автор текстов Джек Мёрфи (мюзиклы «Серебряный доллар», «Граф Монте-Кристо», «Зельда»), а также автор либретто, сценарист и продюсер Иван Менчелл («Бонни и Клайд», «Артур Экскалибур», «Мата Хари»).
Мировая премьера Death Note: The Musical состоялась 6 апреля 2015-го. Премьерный блок шел до 29 апреля 2015 года в театре Ниссай в Токио. А 11 июля того же года стартовала корейская версия мюзикла в Сеуле. В обеих странах постановка была одной из самых ожидаемых премьер года.
Спустя два года, в 2017-м, в Южной Корее прошли еще два блока Death Note, в январе и июле. В сентябре того же года японская версия вернулась в Новом Национальном Театре Токио. Третье возвращение японской версии мюзикла случилось в январе 2020-го с выступлениями в Театре искусств и культуры Тосима в Токио, а затем также прошли гастроли в Сидзуоке, Осаке и Фукуоке.
И вот тут мы подходим к самой интересной части нашей истории! Летом 2017 года продюсерский центр «Пентаграмма» во главе с генеральным продюсером Кириллом Олешкевичем заявляют о намерении реализации амбициозного проекта: поставить в России лицензионную версию Death Note: The Musical. В июле они делают первый запрос правообладателям на постановку мюзикла в Москве и начинают работу над получением лицензии. Именно с этого момента начинается история, которая длится до сих пор.
Был подобрана крутейшая команда актеров. Самые востребованные артисты мюзиклов Москвы и Санкт-Петербурга дали согласие на участие в проекте: Лайт Ягами — Александр Казьмин («ШАХМАТЫ», «Бал вампиров», «Привидение» и тд.), L — Ярослав Баярунас («Джекилл & Хайд», «Идиот», «Вий» и т.д.), Рюк — Кирилл Гордеев («ШАХМАТЫ», «Бал Вампиров», «Граф Монте-Кристо» и т.д.), Рэм — Елена Газаева («Бал вампиров», «Граф Монте-Кристо», «Мисс Сайгон» и т.д.), Саю Ягами — Евдокия Малевская (Pola Negri, «Лолита» и т.д.), Соитиро Ягами — Александр Маракулин («Нотр-Дам де Пари», «Монте-Кристо» и т.д.), Миса — Вера Свешникова («Бал вампиров», «Мастер и Маргарита» и т.д.).
В период с 2017-го по 2020-й проект презентовали на крупнейших тематических фестивалях России, среди которых Comic Con Russia (2017-2019), Всероссийский фестиваль японской анимации в Воронеже (2018), Hinode Power Japan online (2020) и другие. Были исполнены избранные композиции из мюзикла, которые публика принимала очень тепло.
В январе 2020 Кирилл Олешкевич был приглашен на премьеру Death Note: The Musical для того, чтобы детально ознакомиться с постановкой. В ту поездку были достигнуты все соглашения и подготовлены контракты для долгожданного начала реализации проекта, но пандемия внесла свои коррективы, и премьеру мюзикла пришлось перенести…
И вот спустя год с начала пандемии состоялась практически последняя остановка перед финальной точкой: 17 апреля 2021 года в одном из концертных залом Москвы прошел Death Note: The Concert как своеобразное превью полномасштабной постановки мюзикла. Концерт даже был включен в программу «Год японо-российских межрегиональных и побратимских обменов».
Мероприятие действительно получилось масштабным. Зрителей приветствовал советник Посольства Японии господин Кодама Ёсикадзу. Он поблагодарил организаторов и артистов за реализацию концерта, несмотря на сложные условия пандемии, рассказал что еще 15 лет назад, во время учебы в Москве, восхищался качеством постановки и исполнения российских мюзиклов и высказал надежду, что такого рода культурные мероприятия послужат делу укрепления отношений между Японией и Россией.
К сожалению, из-за пандемии не смогли приехать гости из Токио, артисты оригинальной постановки. Тем не менее исполнители ролей Лайта Ягами (Хаято Киказава), Амане Мисы (Фука Юдзаки) и L (Фу Такахаси) передали свои видеоприветы зрителям и участникам концерта.
Также композитор мюзикла Фрэнк Уайлдхорн прислал свое тёплое видеоприветствие с Гаваев. Режиссёр-постановщик концерта Антон Преснов рассказал о нюансах подготовки концерта. Зал еле вместил в себя огромное количество поклонников, часть из которых пришла в косплее любимых персонажей. Серьезно, мы сбились со счета подсчитывая количество девочек с хвостиками, как у Мисы-Мисы. Поклонники устроили для исполнителей трогательный флешмоб с красными шариками-фонариками, очень напоминающими так любимые Рюком красные яблоки. Одной из главных фишек концерта были новые переводы песен, которые стали более каноничными и отражающими суть истории.
Кажется, что постановка обречена на успех, хотя бы потому, что каст подобран совершенно волшебный. На ограниченном минималистичном пространстве сцены актёрам удалось очень точно воплотить образы персонажей и передать всю глубину и боль их взаимоотношений. Тандем великолепных голосов и потрясающей музыки Уайлдхорна сработал четко, как часы. И поверьте, понадобилось меньше 40 секунд, чтобы захватить зрительские сердца. Ведь судя по тому, как громко, долго и дружно зал скандировал «Спасибо!» на финальных поклонах зритель уже давно готов к премьере самого мюзикла. И мы ждем вместе с вами.
А ещё нам удалось побеседовать с тремя артистами до концерта! На наши вопросы ответили Александр Казьмин (Лайт Ягами), Елена Газаева (Рэм) и Кирилл Гордеев (Рюк).
— Когда Вам предложили поучаствовать в проекте по истории, основанной на манге и аниме, то какая была первая реакция? Что вы знали об аниме/манге «Тетрадь смерти» на тот момент?
Лена: Если честно, я вообще не знала о таком аниме до того, как мне предложили поучаствовать в проекте, так что я начинающий анимешник. Когда поступило предложение, я посмотрела и мюзикл, и аниме. На данный момент я посмотрела его три раза. Подсаживаю на него всех, кто рядом. И я, конечно, в восторге. С первой серии сюжет захватывает и не можешь оторваться. И, естественно, «Тетрадь смерти» стало моим любимым аниме. Поразительный сценарий и потрясающая музыка.
Саша: Кстати, у меня есть музыка на виниле, представляете? Саундтрек «Тетрадки»! Мне подарили поклонники. Большое им спасибо за это.
Лена: Там есть два женских персонажа: Миса и Рэм. Кирилл [Олешкевич, генеральный продюсер проекта — ред.] попросил посмотреть музыкальный материал и выбрать того персонажа, который мне интереснее. Если бы постановка случилась лет 10 назад, то я бы, конечно, выбрала Мису, потому что в юности я играла типаж принцесс. Например, Сара, принцесса из «Бременских музыкантов», Русалочка, то есть образ молодой зажигательной девочки мне близок. На самом деле, в музыкальном плане в обеих ролях есть что спеть и что поиграть, но хотелось взять что-то совсем противоположное тому образу, в котором зритель привык видеть меня на сцене, поэтому в итоге я выбрала Рэм. Это будет нетипично для меня, совершенно другое амплуа, и надеюсь, что это будет интересно для зрителей.
Кирилл: Должен сразу сказать, что я не читал мангу, потому что я не читающий мангу человек. На самом деле, я не читал ни одну мангу в своей жизни.
Саша: Ты что? Я дам тебе почитать «Бакуман», и ты офигеешь от того, как это прекрасно!
Кирилл: Окей, почитаю «Бакуман». Вот с самим анимационным сериалом я знаком, причём очень давно. Посмотрел его впервые, наверно, сразу после института. И когда узнал, что ещё и мюзикл есть, причём написанный моим любимым композитором Фрэнком Уайлдхорном, да ещё и в России планируется, то, конечно же, опешил, оторопел и решил, что это судьба. Предложение сыграть роль Рюка было приятнейшей неожиданностью, и мой положительный ответ не заставил себя долго ждать. Потому что кто ещё из артистов российского мюзикла настолько худ, высок и страшен, как я? Поэтому ребята подсказали, что на роль Рюка надо взять именно этого странного высокого шпаловидного парня по имени Кирилл Гордеев. [смеется]
Лена: Я считаю, и это не лесть, что ты самый идеальный актер для этой роли. Лучше не придумаешь просто.
Кирилл: Да, я тоже на это надеюсь.
Саша: Это был 2008 год. В какой-то из компьютерных магазинов завезли DVD-дисков, где было много аниме, и там была «Тетрадка». Я понятия не имел, что это такое, но почему-то купил её. Диск был пиратский. Если помните, была такая озвучка, где девушка озвучивала всё достаточно монотонным голосом, но это почему-то не напрягало. Мы посмотрели вместе с сестрой, и я понял, что это вообще чуть ли не лучшее, что я видел. У меня даже диски остались, у родителей дома лежат.
А когда я увидел дораму «Тетрадь смерти», мне не понравилось. Я сразу решил, что не буду это смотреть ни за что, потом наткнулся на мюзикл «Тетрадь смерти», я тогда параллельно смотрел мюзиклы «Блич», «Темный Дворецкий» и был не в восторге. А тут еще и «Тетрадь смерти». Тогда я посмотрел версию 2015 года, и мне дико не понравилось: Рюк как-то странно выглядит, постановка какая-то блеклая.
Когда закрутилась вся эта история с мюзиклом, я даже как-то немного расстроился, вспомнив какая там была адаптация. И когда мы начали работать над проектом спустя год, в 2017-м как раз появилась новая версия Death Note: The Musical и японская, и корейская. И тут я подумал, что надо всё-таки посмотреть, потому что клипы вроде как были ничего. И вот тогда я включил вторую версию, где поменялся Рюк, я такой… хмм… а это смотрибельно, а музыка-то вообще офигительная какая!
— Были ли какие-то особенности при работе над ролью, ведь обычно артистам мюзиклов приходится работать с более «классическими» историями — «Джекилл и Хайд», «Граф Монте-Кристо», «Карамазовы»? Старались ли вы сделать персонажей как можно более схожими с образами в аниме и манге или как-то адаптировать их для широкой аудитории?
Саша: Нет, не сказал бы, что были особенности. Мне кажется у нас каст так подобран, что, как минимум 99% попадание в роль у каждого.
Лена: И у меня нет.
Кирилл: А вот у меня были особенности. Когда берешь более очеловеченные формы персонажей, таких как Лайт, Миса и прочие — это в принципе верно, что ничем не отличается, а вот в плане Рюка мне кажется, что очень интересно внести какие-то пластические аспекты, которые очень характерно изображены в аниме.
Саша: Кирилл, у меня, кстати, всегда был вопрос именно к тебе: какой Рюк тебе ближе? Тот, который в аниме или в мюзикле, который создали японцы, либо корейцы.
Кирилл: Ну, конечно, тот, который в аниме. Мне хотелось бы делать своего Рюка все-таки в сторону аниме, потому что поклонники не поймут, если мы просто уйдем далеко от этих образов.
Лена: А мне не близка Рэм ни там, ни там. У меня свое видение образа, которое я планирую обсудить с режиссёром.
Кирилл: У образов есть определенный канон в среде почитателей фандома, часть которого хотелось бы сохранить, потому что в противном случае вообще не имеет смысла брать это произведение.
Саша: Мне хочется верить, что у нас собралась потрясающая команда профессионалов, которые сами фанаты первоисточника и мы крайне бережно подойдём к воплощению образов на сцене. Так что это действительно будет версия от фанатов для фанатов.
— Будет ли российская постановка «Тетради смерти» полностью копировать японскую версию или всё же стоит ждать изменений сюжета, сценографии и декораций?
Кирилл: Если говорить именно о сценической версии, то пока всё идет более-менее нормально, потому что от костюмов мы уже потихонечку отошли, от возрастов мы тоже потихонечку отошли… я ведь пока ещё в касте, потому что в японской версии Рюка играют более взрослые актеры, а что будет с образами и насколько будет тотален или, мы узнаем позже, скорее всего.
Лена: Пока рано говорить об этом.
Саша: Насколько я понимаю, у нас лицензия не на реплику, а на оригинальную постановку.
Лена: Так что мы сможем согласовать с японской стороной изменения в костюмах, сценографии и декорациях.
Саша: То, что не подлежит изменениям, — это либретто и музыка.
— Если бы вы могли выбрать любую другую роль, кроме того персонажа, которого играете сейчас, то какую бы роль вы выбрали?
Кирилл: Конечно, я бы хотел сыграть L, но для него я слишком высок и красив, а для Лайта Ягами я слишком мускулинен и взрослый. Саш, не в обиду тебе будет сказано, ведь ты маленький и тщедушный. [смеётся] Так что кто же из нас сыграет Бога, как не я?
А если отбросить шутки в сторону, то, конечно, все персонажи этого аниме, не побоюсь этого слова, шедевра прекрасны, вплоть до женских персонажей. И, наверно, сыграть было бы интересно каждого и по много раз. Само произведение интересное и сложное в драматургическом плане. Я очень рад, что играю Рюка, но, конечно же, хотел бы подсидеть каждого из нас. Особенно Саю, я вполне еще молод, чтобы подсидеть Саю.
Лена: А я бы хотела сыграть Лайта.
— Если бы была возможность поучаствовать в мюзикле по аниме, игре, сериалу, то какой бы тайтл выбрали и какую роль?
Лена: Я даже не могу назвать конкретного персонажа и произведение, сейчас мне просто интересно играть роли прямо противоположные тому амплуа, в котором зрители привыкли видеть меня на сцене. Вот, например, круто было бы сыграть Гайзенберга из «Во все тяжкие» [смеется]
Кирилл: Если выбирать из аниме, то у меня есть два любимых тайтла, вообще их много, конечно, но два самые-самые. В одном я точно не смогу сыграть. Там скорее роль для Александра Казьмина в образе вечно ущемленного японского школьника, а какая там божественная главная героиня. Я говорю об «Эльфийской песне». И, конечно, «Гангрейв», ну и «Хеллсинг», но «Гангрейв» круче.
Саша: Если бы был мюзикл по «Игре престолов», я бы хотел сыграть Рамси Болтона. Это офигительнейшая роль, но с точки зрения сопереживания я бы очень хотел сыграть и Теона Грейджоя.
Кирилл: Я бы ещё хотел сыграть Джоэла из первой части The Last of Us, но только если Элли будет играть Ярослав Баярунас. Вот это бы точно было бомбически.
Варков
— Как вы думаете, понятна ли будет история широкой аудитории и нужны ли какие-то базовые знания о вселенной «Тетради смерти», чтобы было интересно смотреть мюзикл?
Кирилл: Мне кажется, что история сама по себе очень понятна. Она интересна и близка любому зрителю, что русскому, что украинскому, что белорусскому. Есть определенные нюансы, связанные с нашими с Леной персонажами. Чтобы лучше их понять, нужно обращаться к японской мифологии, но, тем не менее, это не настолько влияет на общее восприятие истории. Безусловно, зритель знакомый с первоисточником, знает кто такие шинигами и какое место они занимают в японском пантеоне. Остальной же зритель «холодный» и его, я уверен, мы будем знакомить с понятием в рамках постановки. Эта история тем и хороша, что сначала ты понимаешь общую картину произведения, а потом у тебя будет возможность рассмотреть и понять массу деталей и нюансов, и сходить не один раз.
Лена: Я полностью согласна. Каждый найдет в этой истории что-то для себя.
Кирилл: Вообще самое интересное, что сейчас происходит — это изменения в переводах. Предыдущие, которые мы исполняли были всё-таки адаптированы под концертную версию. Сейчас у нас полностью меняются переводы с учетом сюжета, потому что это действительно очень важный момент.
Когда мы выходили на концертах, тексты песен должны были иметь конкретный посыл, конкретное действие. Если мы вынимаем из спектакля какую-то песню, то она не является концертной, потому что зачастую там есть какие-то диалоги, которые концертному зрителю вне произведения абсолютно непонятны без трёх предыдущих номеров.
Теперь же текст будет максимально приближен к оригинальному японскому тексту. Уже прозвучит термин «шинигами», например. Поклонники порадуются, потому что, например, та же ария «Кира», которую я исполнял, была сделана для концерта, а теперь она прозвучит немного в другом ключе. Вообще наши с Леной образы станут уже каноничнее.
Лена: Да, с нетерпением ждем, когда сможем исполнить обновленные арии на концерте.
Лена Николаева
— Как вы относитесь к очередной блокировке ссылок на аниме «Тетрадь смерти» в интернете?
Лена: Я считаю это несправедливым, потому что блокировки с громкими судебными заседаниями только подогревают интерес подростков к этому аниме, и лишь дают дополнительную рекламу. Запретный плод всегда сладок. И, если говорить честно, то, естественно, подростки 13-14 лет точно смогут найти где посмотреть это аниме.
Саша: Это правда. Все прекрасно понимают, что если поставить ценз 18+, то тут уже просто отвественность лежит на родителях, и дети все равно смотрят.
— Если бы к вам в руки попала «Тетрадь смерти», вы бы воспользовались ей?
Саша: Да.
Лена: Да.
— Слоган 2х2 «Не взрослейте — это ловушка». А какие у вас отношения со своим внутренним ребёнком?
Саша: Мы всю жизнь играем. Сначала в игрушки, позже в компьютерные игры. Артисты постоянно играют на сцене и очень важно не потерять своего внутреннего ребенка и заботится о нём. Потому что если мы не играем, мы не азартны в своих мыслях и помыслах, то это всё обесценивается и теряет значение. Становится просто работой.
Кирилл: Внутренний ребёнок оберегает психику артиста и не дает сойти с ума, так что он с нами всегда, сколь серьезную бы роль ни приходилось играть.
