12 сентября 1997 года состоялся релиз «Игры» (The Game) — третьего полнометражного фильма Дэвида Финчера о банкире, который в свой день рождения оказывается в центре странной и опасной авантюры, устроенной его братом. Хотя в главной роли снялся Майкл Дуглас, на тот момент уже пребывавший в статусе суперзвезды, фильм не стал успешным, но со временем обрёл культовый статус и по сей день считается одним из стилеобразующих в категории произведений о видоизменённой реальности. Кинокритик Иван Афанасьев пересмотрел «Игру» и рассказывает, как фильм смотрится спустя 25 лет (очень и очень актуально — даже больше, чем в момент выхода).
У «Игры» довольно интересные обстоятельства выхода. Производством занималась студия Propaganda Films, известная, в первую очередь, своими музыкальными клипами: например, для Майкла Джексона, Мадонны и Metallica. Другой важной частью их деятельности было производство телесериалов и недорогих жанровых фильмов, преимущественно комедий или хорроров — например, «Беверли Хиллс, 90210» и «Кэндимен». «Игра» должна была стать их наиболее амбициозным проектом: они перехватили его у Metro-Goldwin-Mayer ещё в начале 1990-х, когда к продакшену ещё был прикреплён режиссёр Джонатан Мостоу («Терминатор 3»), а в главных ролях значились Кайл МакЛоклен, с которым Propaganda Films уже работали на «Твин Пиксе», и Бриджет Фонда. После успеха фильма «Семь» Финчер, один из сооснователей кинокомпании, смог раздобыть бюджет в $70 миллионов — «Игра» так и остался их самым высокобюджетным проектом. На этом этапе появился Майкл Дуглас, ставший лицом картины.
Однако фильм оказался убыточным, собрав всего $100 миллионов, — как и большая часть кинопродукции Propaganda Films, за исключением, например, «Кэндимена» и триллера «Спящие». Но на «Игре» это сказалось особенно ярко. Стало очевидно, что даже при наличии столь большого актёра, как Дуглас, и такого интересного режиссёра, как Финчер, небольшая студия со скромным дистрибьютором (британскую компанию PolyGram Filmed Entertainment после этого перекупит MGM со всей их библиотекой фильмов и сериалов) не может конкурировать с мейджорами. Финчер вернулся на 20th Century Fox после провала «Чужого 3», а Propaganda Films, просуществовав ещё лет пять и открыв миру Спайка Джонза, закрылась. Эта история вдвойне поучительна, если учесть, что в дальнейшем «Игра», как и многие другие картины Финчера, обрела культовый статус — как минимум благодаря тому, что её концепция не взялась из ниоткуда.
В 1973 году креативный консультант The Walt Disney Pictures Дональд Ласкин и его друг Патрик Карлайл придумали свою «Игру» (не путать со «Своей игрой») — шоу, в котором участники соревновались друг с другом, рыща по ночному городу в поисках сокровищ по заранее подготовленным подсказкам. Начавшись как корпоративный междусобойчик внутри компании, «Игра» довольно быстро обрела популярность и превратилась в культурный феномен, о котором писали в газетах. Сам «Дисней» в 1980 году поставил фильм «Полуночное безумие» о нескольких командах студентов колледжа, участвовавшими в охоте за богатствами, который стал кассовым провалом, но повысил популярность «Игры» и аналогов: её стали проводить в качестве тимбилдинга даже в таких крупных компаниях, как Microsoft.
Но, как это часто бывает, не всё проходило гладко: например, в 2002 году участник соревнования «Бег Шелби Логана», неправильно считав вверенную ему подсказку, упал в шахту и сломал себе позвоночник. А ещё однажды странная бутылка с ярко-зелёной жидкостью, оставленная организаторами в одном из отелей Marriott, стала причиной эвакуации постояльцев. Короче говоря, «Игра» вышла за пределы самой игры. Об этом отчасти и фильм Финчера — его герой, затюканный банкир Николас, давно потерявший вкус к жизни, обретает его вновь только благодаря деформации реальности: мир вокруг него, привычный и скучный, экстремально меняется, вынуждая бороться за выживание. Проще говоря, это прямая сатира на всех этих корпоративных работников, которые копаются в поисках смысла и интереса в специально сконструированных для них развлечениях. Что если развлечение станет единственным способом выдернуть тебя из уныния и одиночества?
У «Игры», конечно, были свои явные «вдохновители». Помимо «Полуночного безумия» и, например, фильма «Этот безумный, безумный, безумный, безумный мир», есть подзабытый шедевр Джона Франкенхаймера «Вторые», где такой же неудовлетворённый бытием банкир для всех «умирает», чтобы проснуться на следующий день совершенно другим человеком — не без необратимых последствий, само собой. Но, пожалуй, сильно недооценённый в момент выхода фильм куда сильнее повлиял на всё, что было после. Концепция альтернативной реальности и управляемого извне окружающего мира сейчас, в эпоху повсеместного доступа к интернету и высоких технологий, проявляется во многих фильмах, куда менее очевидных. Вышедшая примерно в то же время «Матрица», по сути, рассказывала о том же; кстати, главный герой фильма братьев (тогда ещё) Вачовски — офисный клерк! «Шоу Трумана», «Остров проклятых», «Начало», «Ночные игры»… Да что там, многие последующие фильмы Финчера носят отпечаток «Игры».
Мир вокруг героя «Бойцовского клуба» (тоже белого воротничка) — не то, чем кажется. Героиня «Комнаты страха», уверенная, что её «умный дом» позволил рационализировать пространство вокруг неё, с головой окунается в истинную суть вещей, когда в него попадают грабители. В «Социальной сети» нелюдимый гик создаёт виртуальный мир, чтобы он и другие люди смогли сбежать в него из реальности. В «Исчезнувшей» главная героиня буквально ведёт параллельную жизнь. А уж сколько сейчас появилось разнообразных произведений о том, что, перефразируя Шекспира, весь мир — театр, и люди в нём массовка, и не сосчитать: взять хоть свежий «Всё везде и сразу». Можно ли сказать, что всего этого не было бы, не сними Финчер убыточную «Игру»? Не факт — кто-то обязательно схватился бы за тему; в конце концов, до «Матрицы» оставалось всего около года. Но именно сейчас, спустя 25 лет, фильм смотрится актуальнее, чем когда-либо: просто пересмотрите — и попробуйте не ловить себя на мысли «ой, а это мне что-то напоминает» каждые полторы минуты.
Варков
