В месяц дворовых игр на 2х2 нам важно не только вспомнить, во что мы играли в детстве и как прятки с догонялками перекочевали в поп-культуру, но и выяснить, что происходит с этим форматом досуга сегодня.
Дима Веснин
Для этого мы поговорили с Катей Порутчик — кураторкой отдела просветительского опыта V-A-C Foundation и соавторкой первого фестиваля игры и игр «Какие правила?». Катя рассказала об основной аудитории дворовых развлечений сегодня, важности сплочённости в команде и о том, почему сегодня в России нужно выходить играть во двор.
— Расскажи о своей работе на первом фестивале дворовых игр. Как вы с командой его организовываете?
— Фестиваль игры и игр «Какие правила?» — часть программы «Как будто», посвящённой творческой воле представлять себя кем угодно и где угодно, видеть незримое и ощущать неосязаемое через разнообразие форматов, раскрывающих собственную агентность зрителя и участника. Игра и импровизация, лежащие в основе всех частей проекта, задают форму, в которой осуществляется процесс создания искусства самим зрителем.
Программа и фестиваль реализуются фондом V-A-C в новом городском пространстве, Доме культуры «ГЭС-2», который откроет свои двери осенью 2021 года. И наш фестиваль предлагает Дому культуры «ГЭС-2», дому V-A-C — метафорический двор, а переезд — это всегда хороший повод поразмышлять, какие игры тебя ждут. Чтобы создать подходящую для этого среду, мы пригласили известных геймдизайнеров, о которых расскажем совсем скоро. Игра одного из них взломает традиционное представление о выигрыше и проигрыше, а также исследует возможности совместного досуга в мире постпандемии. Другой геймдизайнер покажет физическую версию одной из своих уже существующих цифровых работ; это поднимет вопрос о том, как игры способны возвращаться в реальный мир. Кроме того, на протяжении фестиваля будет проходить секретная игра, в которой смогут поучаствовать все желающие.
Мы также запустили открытый конкурс среди российских авторов игр и художников. Самые интересные вариации перформативных, словесных и подвижных игр мы предложим посетителям Дома культуры «ГЭС-2». Нам ужасно интересно встретиться со смелыми и ищущими людьми! Внутри команды фестиваля не было разногласий о том, хотим ли мы требовать от участников опен-колла наличия огромного опыта или больших имён в списке коллабораций — однозначно нет. В нашем распоряжении потрясающая техническая и продюсерская команда, которая, как и мы, верит в важность работы с, возможно, начинающими авторами, и готова со своей стороны «докрутить» их идеи до воплощения.
— Почему решили сделать фест дворовых игр? Как много людей в нём участвует? Какая у него цель?
— Сразу проговорю, что нас интересуют не только классические дворовые игры. Мы смотрим на них не только как на ностальгию и историю, но и как на часть живой культуры, живой традиции. Мы «забираем» (как в игре «Я иду в поход и беру с собой...») у классических основные интересующие нас свойств и пытаемся представить, чем они могут быть сегодня.
Одна из таких характеристик — горизонтальность. Участники прямо здесь и сейчас решают, во что они будут играть (тут для нас работает фестивальный формат), адаптируют игры под нужды друг друга (мы очень плотно сотрудничали с экспертами по доступности внутри фонда), «воды» в таких играх обязательно сменяются — или хотя бы предусмотрен механизм их смены (этому, кажется, нужно учить с самого детства).
Арина Пырина
Другие важные свойства классических дворовых игр — это воспроизводимость, демократичность. Чтобы играть в них, часто достаточно желания и пространства, для этого не нужны дорогостоящие предметы или специальные условия; их правила должны стать понятны почти сразу.
— Какая аудитория сейчас интересуется дворовыми играми?
— Ха-ха, вы не поверите, но это дети до 10 лет. Просто они их так не называют, как и мы не называли их в детстве — для меня и моих друзей «дворовыми» были игры, объединённые только тем, что дома нельзя пинать мяч и мама не рада толпе твоих вопящих друзей.
Если оставить в одном пространстве без телефонов троих детей, вы увидите, что детский фольклор (и игры — как его часть) никуда не исчезает. Кто-то обязательно ездил к бабушке в деревню и назубок выучил все итерации «Первое слово дороже второго — второе слово съела корова»; кто-то узнал про игру в салки-ножки-на весу и, конечно, мизансцену «Гром гремит, кусты трясутся». Детская культура самостоятельно воспроизводит и регулирует себя — что-то приходит, как Pokemon Go, что-то отмирает, как игра в резиночки. Но много ли взрослых в больших городах теперь самостоятельно меняют у трусов резинки и у многих ли детей есть возможность незаметно стырить их из дома?
Мария Масальцева
В общем, если мы не видим чего-то, то это необязательно пропадает, как у мальчика из книги Чуковского «От 2 до 5», который закрывал глаза и говорил, что сейчас всем темно сделает.
А ещё играют родители, взрослые люди 25-45 лет, которые вспоминают, как им было классно в детстве, и при этом сохраняют определённую подвижность суставов. Это люди, которые хотят хорошо провести время со своими детьми, чтобы обе стороны получили удовольствие. Нам (и мне лично, что уж тут!) очень не хватает дозволения продолжать играть. С одной стороны, это компенсируется компьютерными играми, всевозможными квестами.
Когда мы играем в компьютерные игры, это не так страшно, не так «обнажённо», чем, например, позволить другим увидеть свою настоящую реакцию на проигрыш.
— Почему важно выходить играть и почему это важно сегодня в России?
— Я позволю себе объединить два эти вопроса, чтобы позже разделить их. В 2017 году, по итогам шестой Московской биеннале современного искусства, V-A-C выпустил книгу «Как жить вместе. Устанавливая отношения, размечая позиции». Спустя четыре года кажется, что разметка позиций стала происходить помимо нашей воли или, точнее, радикальнее, чем следует — устанавливать отношения становится всё сложнее. Нам труднее договориться в рамках прямого диалога — и на помощь приходит игра, инструмент, который с нами всегда. Я говорю о процессах, которые происходят не только внутри общества, но и внутри семей, между носителями культуры взрослых и культуры детей.
Этот фестиваль задумывался до пандемии, и мне не хочется сейчас делать вид, что мы с самого начала представляли, как важно будет искать пути совместности через преграды страха и усталости, которыми мы оказались окружены. Здорово, если он станет инструментом для преодоления и этого.
Мне сложно судить о том, насколько это важно в России; но искренне кажется, что это важно в Москве. Буквально недавно начал стихать бум на создание и обсуждение общественных пространств. Сейчас их много, очень много — мы до старости обеспечены качественными предложениями от архитекторов и урбанистов. Теперь интересно заняться сценариями общественных взаимодействий, фантазировать о том, что мы можем в этих пространствах делать. Главные образы — площади, парки и скверы. Это единицы слишком большого масштаба, совсем иные силы проводят там свои мероприятия. Поэтому мы отталкиваемся от идеи двора, в котором возможно спуститься до частного и человеческого масштаба, запомнить лица вокруг, кого-то возненавидеть за то, что он курит прямо под окнами, а к кому-то проникнуться искренней симпатией.
В 2010-х годах в Европе были популярны фестивали городских игр, например — Playpublik, один из моих любимых сайтов по сей день — старый-добрый Ludocity. Кажется, что до нас эта волна дошла не в полной мере. Но хочу рассказать про один из похожих по смыслу проектов — «Большой обед». Его для Москвы адаптировала моя подруга Аня Нистратова в далёком 2013 году. Привожу её цитату из интервью для Афиши:
Я живу в этом районе всю жизнь, но при этом никогда не проводила здесь много времени, и, если я захочу ночью покататься на велосипеде, мне даже некого будет позвать. Тут же живут моя дочь и отец, и мне хотелось бы, чтобы рядом с ними были знакомые, соседи, которые могли бы поддержать в случае чего. Именно на то, чтобы люди укрепляли связи друг с другом, и направлена эта акция.
Если фестиваль станет поводом для распространения практик, которые поспособствуют созданию связей; если после фестиваля игры, нацеленные на это, разнесут по городу легконогие мальчишки и девчонки в свои дворы и семьи — я буду очень рада.
— Какие дворовые игры ты для себя выделяешь и почему?
— Для меня это, конечно, игра «Семейка»!
(Пока писала этот ответ, пошла проверить, как называли её в других городах — я росла в Москве и в Краснодарском крае — оказывается, про неё даже есть статья в поле структурной лингвистики «Региональные городские названия игры с мячом "Семейка”»).
Любовь обусловлена сочетанием факторов:
— я обожала фантазировать, и у меня с детства были «персонажи», которых можно было отыгрывать (благодаря прочитанной в семь лет у бабушки «Анжелике», моего «мужа» по игре постоянно звали Жоффрей);
— в принципе никогда не любила игры, в которых нужно что-то строить (не хватало терпения) или активно перемещаться (я была толстенькая и неуклюжая).
Эта игра про образ будущего. В моём родном Ейске в ней была определённая последовательность вопросов, но не было «На кого ты училась», если мяч кидали девочке. Интересно, какие вопросы актуально задавать сейчас.
В ноябре 2021 года в Москве пройдёт фестиваль, который курирует Катя. Она призывает бежать из парка аттракционов, где нужно пристегнуть ремни и ждать, когда станет увлекательно; вернуться во двор, где можно выбирать, кем быть и как играть. Присоединиться к этому весёлому безумству можно уже сейчас — нужно отправить заявку с идеей своей дворовой игры.
