Ранее мы рассказывали о выходе первого официального комикса по «Подозрительной Сове», и он наконец вышел! В честь этого поболтали с художником проекта Валентином Поткиным о переосмыслении истории, создании чего-то нового из популярных проектов и вдохновении от старой анимации.
— Начнём с самого главного: как ты стал художником комикса по «Подозрительной Сове»?
— Мне написал мой коллега из Go-Goat Comics Дмитрий Елецкий и рассказал об идее прикольного проекта, на реализацию которого очень мало времени. В целом, я быстро рисую и очень люблю работать над большими историями и франшизами.
Я уже рисовал комикс по «Ну, погоди!» для «Союзмультфильма», а ещё мы делали классный сборник по «Смешарикам» с издательством Bubble к 20-летию проекта. Поэтому, когда мне предложили поработать с «Совой», я очень обрадовался. Это прикольный опыт — создавать проект о любимом многими персонаже.
К сожалению, я не смотрел мультфильм в то время, но видел самого персонажа. Поэтому сразу согласился и нарисовал сто страниц за полтора месяца. Трудно не было, потому что я постоянно рисую. Прямо каждый день. Мне хотелось привнести что-то новое в персонажа и франшизу. В последнем сезоне команда упростила определённые моменты в мультсериале, поэтому я представил, что работаю над мультфильмом-«слэпстиком» вроде «Тома и Джерри». Только вселенная «Совы» больше связана с детективной историей, поэтому я привнёс всего себя в мир, который любят люди. Кажется, получилось прикольно.
— Ты сказал, что не смотрел «Подозрительную Сову» прежде. Наверстал упущенное ради комикса?
— Там смешно получилось. Сначала думал, что это оригинальный сценарий — новые истории и вселенная. Начал делать так, как вижу. А потом из-за некоторых нюансов понял, что всё слишком прописано. Подумал, что надо всё-таки посмотреть. Конечно, каждую серию пересматривал, чтобы понять, как выглядят герои и как сделать так же, но с новой точки зрения.
Сова — персонаж, у которого огромный потенциал в мире комиксов. И в плане анимации он точно не исчерпал себя. Мне кажется, можно дальше творить, сделать ещё кучу подобных сборников и поставить всё это красиво на полочку.
— Может быть, тебе запомнились какие-то приколы или шутки из мультфильма?
— На самом деле, я не очень запоминаю, скорее просто визуализирую. Например, мне нравится приём, который я применил во время схватки носорогов с Совой, где он бьёт одного из героев кием. Показалось, что будет прикольно сделать монтаж, когда во время удара кто-то забивает в лунку шарик. А в следующем кадре мы уже видим, как один из носорогов корчится от боли.
А если о самой истории, то мне очень нравится момент со Свином, когда он сидит у себя в квартире, плачет и смотрит фильм о детективах «Смертельное оружие». Зацепило, потому что я очень люблю эти фильмы. «Смертельное оружие» — одна из моих любимых картин в этом жанре. Фанбой из детства очень сильно радуется.
— То есть тебе близки истории о полицейских?
— В детстве мы все росли на подобном, на видеокассетах, которые смотрели всей семьёй. Во взрослом возрасте я начал пересматривать какие-то фильмы осознанно. Недавно пересмотрел «Голый пистолет» и понял, насколько зря забыты эти комедии, потому что в них огромное количество крутых гэгов, смешные сценарии и классные актёрские работы.
В целом, эти фильмы клёвые, но пародийные. А вот «Смертельное оружие» как произведение шикарное и мощное. Классные герои, история, архетипы. Сейчас всё это называется клише, но конкретно эти фильмы и создали их, поэтому смотреть такое кино — одно удовольствие.
Арина Пырина
— А чем вдохновлён твой стиль? Ты заимствуешь какие-то фишки для гэгов из подобных фильмов или других комиксов?
— Мне очень нравится старый Disney 1930-х. Люблю мультики с мощной динамикой — например, «Рена и Стимпи». Когда работал над «Совой», думал: «вот бы было круто сделать так же». Сделал — и кайфую от каждой страницы.
Я человек, у которого несколько стилей. Давно уже разделил в голове понимание того, что могу работать сразу в двух гранях — условно, в виде комиксного мультсериала Batman: The Animated Series и чего-то более мультипликационного. «Том и Джерри», «Микки Маус» 1930-х, «Луни Тюнз» — вот такие референсы.
Мои комиксы — это просто мультсериалы, которые садишься смотреть после школы перед домашкой. Я вижу так свои произведения. Как мультфильмы с «СТС» под бутеры.
А вообще в работе над проектами я отталкиваюсь от сценария. Но чаще всего просто вдохновляюсь мультиками «старой школы», поэтому старался представить, что комикс будет сделан в таком стиле. Как мне кажется, я добавил немного экспрессивности персонажам «Подозрительной Совы». В проекте всё круто-клёво, но есть ощущение, что герои слегка безэмоциональные, поэтому старался выкрутить их экспрессивность на максимум.
— Ты говорил, что рисовал комиксы для «Союзмультфильма» и «Смешариков». В чём сложность адаптации подобных сюжетов, когда уже есть какая-то долгоиграющая и известная многим история?
— У нас в стране нет такого, как на Западе, когда ты делаешь комикс по мультику, который все любят, и люди начинают говорить: «Вы изнасиловали моё детство!» Если судить по отзывам на комикс, который мы делали, то к нашей истории отнеслись позитивно. Когда я беру подобные вещи, стараюсь максимально приблизиться к стилю оригинала, потому что сам люблю первоисточник. Просто привношу в проект свою энергетику и экспрессивность. Делаю апгрейд того, что было раньше.
Я стараюсь отдавать дань уважения, потому что для меня честь работать над такими мультипликационными франшизами. Хочется сделать так, чтобы было приятно не только мне, но и людям, которые будут читать комикс.
— То есть ты позитивно относишься к истории, когда поп-культурные произведения адаптируют в комиксы?
— Конечно. Начнём с того, что многие франшизы стартовали с комиксов. Один из моих любимых примеров — «Утиные истории». У них очень классный посыл и идеи, которые превратились в мультсериал, а потом уже во франшизу.
Естественно, некоторые скажут «Вы изнасиловали моё детство». И не будут смотреть. Хотя мне кажется, что зря. Любая франшиза должна адаптироваться к новому времени. Это просто нужно делать грамотно, а не давать героям телефоны и модные стрижки в духе «крутых, современных чуваков». Очень важна грамотная адаптация сюжетов.
— Значит, в сравнении с Западом, у нас лучше относятся к адаптациям комиксов. С чем это связано, учитывая, что в нашей стране комиксы всё ещё не так популярны?
— У нас не так много историй, когда что-то старое переделывают в новое. Есть пример «Простоквашино» или «Ну, погоди!», выполненный в 3D-анимации. Хотя это, наверно, более негативный пример, потому что до сих пор вижу отрицательные отзывы. А есть другой — белый медвежонок Умка. Новый мультсериал просто шикарный! Смотришь и понимаешь, какие талантливые люди это делали. Насколько классно всё нарисовано и анимировано.
Найдутся и другие примеры, когда комикс существует, и он популярен только в узких кругах, но происходит новый виток франшизы и персонажей. Появляются классные мультсериалы, например, «Крутиксы». «Союзмультфильм» делал мультик, а комикс — издательство Bubble.
— А можешь вспомнить какие-нибудь примеры, когда был изначально фильм или мультсериал, а потом появился комикс?
— Таких на самом деле много. Есть «Робокоп», он не для детей вообще, но люди решили, что он идеален для игрушек. А потом и комиксы появились. С «Терминатором» то же самое. Существует большая проблема. В индустрии люди смотрят на это так: есть идея сделать фильм или сериал, а потом к нему комикс в качестве продвижения.
А почему бы не брать готовые сценарии классных комиксов, которые уже существуют, и просто делать из них что-то новое? Посмотреть на примеры с Запада, Японии и так далее. Что там делают? Берут классные комиксы и адаптируют их в новые мультсериалы и фильмы. Тот же «Неуязвимый»! Какой классный комикс, а мультсериал ещё лучше! Когда читал, думал, что это лучшее, что вообще может быть. А когда посмотрел мультсериал, подумал: «Ну всё, вот предел крутости».
— Тебе бывает тяжело адаптироваться под стиль, который уже существовал, и при этом сохранять какую-то индивидуальность?
— Стараюсь всегда браться за проекты, в которых вижу себя. Есть такой момент, что начинающие художники чаще всего берутся за любую работу, которую им предлагают. Иногда приходят дяди и тёти, которые говорят: «Мне нужен стиль Майка Миньолы, я плачу не как Майку Миньоле, но ты должен сделать так, как я хочу». Человеку приходится себя ломать и подстраиваться под то, что ему показывают. Это путь в очень тяжёлые времена для художника, потому что из-за этого рушится внутренний баланс. Человек не понимает, кем хочет быть, ведь это сложно, когда ты, ломая себя, пробуешь подстроиться под кого-то.
Художнику надо искать самобытность, своё чувство. Мы все стартуем от кого-то. Видим пример и пытаемся подстраивать свой стиль под этого человека, но приходит момент осознания, что можем больше. И поэтому, развившись, приходим к тому, что хотим создавать что-то в своём конкретном стиле.
— Что тебе нравится больше: рисовать людей или антропоморфных животных?
— Как будто у меня получается рисовать фурри и антропоморфных животных. Когда делаю это, думаю: «Блин, как классно смотрится». А потом: «Ну я же не фурри рисую», поэтому ещё не принял эту сторону в себе. Но осознаю, что могу и умею такие вещи рисовать. Но вообще, мне нравится просто рисовать людей.
Один из моих любимых комиксов собственного авторства — «Вера Вульф». Мы делали его с издательством Bubble, я называю Верочку «фурри-богиня».
— Ты говорил, что тебе нравится добавлять в работу всякие фишки. Как думаешь, с помощью чего художники могут влиять на сюжет? И как часто разрешают так самовольничать?
— Тут всё зависит от сценариста, потому что, когда работаешь с хитовыми комиксами, бывает, что тебе покадрово всё расписывают, могут даже нарисовать раскадровку. А бывают те, кто полностью доверяют художникам и говорят, что есть сценарий, но фантазируй от души. Я делал комикс «Виктор Кол», который сначала полностью нарисовал, срежиссировал, а потом отдал коллеге Денису Лопатникову, просто написавшему текст поверх. Бывают и такие ситуации. Вариантов много. Тут надо чётко понимать, какой подходит именно тебе. Есть художники, которые могут работать только так, как они видят. Приятно это попробовать, потому что важно показать свою фишку, энергетику.
Мне больше нравится, когда дают возможность показать себя и своё видение. Есть, конечно, сценаристы, которые до последнего стоят на своём, но мне кажется, что такие люди не всегда компетентны в том, что делают. Они не совсем осознают, как это будет выглядеть на страницах. Бывает и наоборот, когда сценарист придумал какую-то крутую штуку и хочет, чтобы её реализовали, а художник физически не может это сделать.
Вот у меня есть друг Алексей Ледаков, очень классный сценарист, который пишет для MOLOT HARDCORP. У него недавно был такой момент. Написал очень смешной, абсурдистский и динамичный сценарий. Дал редактору, тот передал художнику, который начал рисовать. Потом в процессе сценарист узнаёт, что его работу просто переделали. Многие визуальные шутки убраны, потому что художник просто не смог их нарисовать. Очень грустный момент.
— Ты сказал, что не все художники могут изобразить гэги в комиксах. А как ты справляешься с этим? Что делаешь, чтобы юмор не выпадал из истории?
— Мне кажется, некоторые художники не всегда читают сценарии до конца. Я же пытаюсь понять, в чём шутка. Иногда, безусловно, понимаю совершенно иначе.Тут тоже важно: если ты не понял, всегда надо быть готовым переделывать. Но я всегда справляюсь с этим с помощью того, что читаю и делаю раскадровку. Раскадровка становится возможностью наладить коннект сценариста или заказчика с художником.
— В разговоре уже всплывало издательство Bubble. Как выглядит твой творческий процесс, когда приходишь работать с огромной вселенной, у которой уже есть своя долгая история?
— Мне повезло, что проекты, которые мы с ними сделали, были скорее специальными эпизодами. Один из комиксов, который как раз продолжает все те вещи, о которых мы говорили, соединил любимые мной стили. Речь о «Красной Фурии: 1966», он стал слиянием всего этого благодаря сценаристу Алексею Волкову. Что было бы, если о героях «Красной фурии» и «Союзников» был мультсериал, который не вышел? По этим сценариям мы создали комикс в той стилистике, которая объединяет всё, что я люблю. Там очень много отсылок к анимации в целом.
— Хотел бы ты поработать над какой-то определённой линейкой их комиксов? Не просто отрисовать спешл, а создать пару выпусков линейной истории?
— Если мой стиль подойдёт линейке, без проблем. Если я ощущаю, что не подхожу к каким-то параметрам, не буду этим заниматься, потому что мне это не интересно. Я не хочу идти против своего самоощущения. Читатели тоже должны получать удовольствие. Вот «Вера Вульф» и «Красная Фурия» шикарно получились. Для альманаха «ГАМ» мы делаем очень классный комикс, который пишет Кирилл Кутузов и Алексей Волков — про «Детектива Шиипа».
Это абсурдистский проект, который я рисую уже шесть выпусков. Классный комикс, в котором чувствую себя очень круто.
— Ты рассказывал, что работаешь над множеством комиксов. Чем отличается работа над инди-проектами от работы на издательство?
— Мне дико повезло. Я честно могу сказать, что за всю мою работу с ребятами из Bubble не было никаких проблем. Потому что люди тоже творческие, они сами понимают, как надо работать и дают возможность побыть собой.
В наших проектах я никогда не чувствовал, что меня ломают. Просят делать то, что мне нравится. Поэтому происходит то же самое, что и в инди-проектах. Просто получаю удовольствие. Другое дело, что к своим работам я подхожу совершенно иным способом. Практически все проекты, которые я делаю в инди, созданы по моим собственным сценариям.
Я уже давно осознал, что мне как художнику легче сначала нарисовать сценарий, всё раскадровать, покрасить, а потом уже думать над текстом. Поскольку у меня немного дислексия, мне комфортнее отдать это кому-то, потому что очень тяжело работать с текстом. Поэтому я рисую. У меня даже есть комиксы без текста, которые дают возможность почувствовать меня. Я создал «Свидание» — очень классный хоррор, где дискотека пошла не по плану. Кроме этого, у меня есть любимый комикс, изданный самостоятельно. Это «Виктор Кол» о специалисте-оккультисте, который как бы рассекречивает всякие ситуации мистического характера и справляется с ними не обычным способом, а бытовой, так скажем, магией.
Интересный факт: персонаж появился у меня после кончины дедушки. Его звали Виктор Колчев, мне очень хотелось увековечить его в виде персонажа комикса, поскольку он из тех людей, которые меня всегда поддерживал и в плане рисования и творчества.
— А с какими историями и жанрами тебе сейчас нравится работать?
— Я готов работать с какими угодно историями. Сейчас в российских комиксах очень много экшена и юмора. Делают пародии на франшизы и превращают в комиксы всякие мемы. Например, «Альтушка для скуфа».
Я больше работаю с хоррорами, боди-хоррорами, какими-нибудь детективами и приключениями. Вот форматы, в которых мне комфортно. Но всегда хотелось бы попробовать романтику. Кажется, в России её очень мало, а я считаю, что это необходимый людям жанр. Если по приколу зайдёшь в Steam, то в хайлайтах найдёшь хентай и романтику. Это жанр, который очень сложно писать, потому что людям приходится открывать всего себя.
— Романтика сейчас и в кино немного умерла, ромкомов нет практически. Тяжело с этим жанром.
— Конечно. Потому что всё ещё стебутся над ним. А на самом деле один из моих любимейших фильмов за всю историю просмотра — это «Спеши любить». До сих пор помню, как в конце я реально рыдал. Проснувшись с утра, первое, что сделал, пошёл гуглить детали об этом фильме и узнал, что снято по книге. Такие картины важны. Они клише, безусловно, но сейчас такое время, что всё — клише. Но они нужны, чтобы человек мог пережить какие-то моменты и получить опыт.
Самое клёвое в таких фильмах, комиксах и романах, что в них человек себя немного раскрывает, свои внутренние проблемы и опасения. А мне кажется, наши авторы ещё не пришли к такому. Им страшно открыть себя, потому что у нас среда немного токсичная.
Я знаю ребят, которые реально раскрывают себя, и я в восторге от их работ. Иногда читаешь и думаешь: «Вау, человек рассказывает в виде комикса о вещах, которые с ним произошли». Рассказывает, пережив какую-то проблему. Потом ты рисуешь об этом комикс и находишься в истории какое-то время. Если просто с точки зрения творчества посмотреть: насколько жутко побывать в этом и потом ещё создать историю. Очень грустно, что такие авторы делают классные работы, но их не видят. Они очень зажатые, волнуются рассказывать, а о них никто не говорит, потому что люди не встречают их на фестивалях. Это грустно.
— Что можешь посоветовать?
— Приходить к нам на скетч-баттлы и подкасты. Мы вместе с друзьями делаем много движухи, чтобы повлиять на узнаваемость авторов. Я стараюсь помогать тем, кто не может сам заявить о себе. В рамках коллективной беседы такие люди начинают чувствовать себя немного комфортнее. Вот у нас есть «Прожектор Стена Ли». Каждую среду в 20:30 выходит небольшой эфир в телеграм-канале Comics Force. Мы собираемся с авторами, косплеерами, сценаристами и обсуждаем темы, которые связаны с гик-культурой, или просто наши проблемы. Некоторые приносят истории о том, как находят баланс между творчеством и бытовухой. Кроме этого, я делаю свой подкаст, куда приглашаю кого угодно из гик-культуры. Разговариваю с гостями не с точки зрения «как ты пришёл к тому, из чего состоит твой стиль», а как с личностью. Потому что у нас об этом вообще не говорят.
Если мы берём Запад, то люди там приходят к персоне, потому что человек — источник творчества, и люди за ним следят не просто так. Они не просто прочитали его книжку и забыли. Наоборот, начинают искать, каков он сам по себе.
Вот, например, на подкасте с моим товарищем Евгением Францевым мы разговаривали о том, как долго он делает новый комикс. Женя рассказывал, что в процессе создания у него было очень много позитивных вещей, а ещё — смерть. Художники не просто работают, но и живут. А в процессе происходят вещи влияющие на их творческий процесс. С помощью подкастов и других своих движух я пытаюсь показать, какие мы на самом деле. Старайтесь проникнуться, следите за людьми. Даже наше интервью помогает в этом.
— А расскажи, что такое «скетч-баттлы»?
— Это мероприятие, где художникам даётся возможность сразиться друг против друга и нарисовать мэшап персонажей, который предложат или жюри, или люди в толпе. Например, скрестить Железного человека и Леди Баг. У тебя восемь минут, за которые ты должен выполнить задание. Постепенно скетч-баттлы набирают обороты и дают художникам возможность не только попробовать себя в чём-то новом, но и показать свой скилл большой аудитории.
— Расскажи, как ты решил запустить подкаст? Накипело?
— Можно и так сказать, потому что я всё время сидел и думал: «Вот есть издательство, вот они издают мою книжку. А где продвижение? А нет его!» Чаще всего люди, которые добивались продвижения, это блогеры, которые приходили и делали комиксы. У них уже есть аудитория. А с художником тяжелее.
Мне показалось, что проблема, во-первых, в продвижении, а во-вторых, что они сами не понимают, что им необязательно быть блогерами. Им просто надо быть в инфополе, прокачивать медийность. Хотя бы через подкаст. Я одно время очень сильно любил «Трэшовый вкус» — классный подкаст, где чуваки живут в Японии: они сидят и просто об аниме-фишках разговаривают. В итоге всё пришло к тому, что они разговаривают о чём угодно, но только не об аниме.
Я свой подкаст тоже так начинал. Просто хотел делать эфиры, где мы можем сидеть и приятно беседовать. А мне все сказали делать подкаст, и я просто превратил в него эфиры. Художникам, сценаристам и вообще людям в гик-сообществе есть о чём рассказать, чем поделиться друг с другом. Подкасты я создавал ради этого. Посмотрел, что никто этим не занимается, и мне надоело ждать волшебников на голубом вертолёте. Зачем? Видимо, придётся самому стать таким, чтобы дать возможность людям разговаривать, проявлять и продвигать себя. Художник — это такая тонкая натура, и деструктивная, и позитивная в одном и том же моменте. Хочется об этом поговорить, разобрать психологию творческого человека. Никто этим никогда не занимался, отчего мне очень грустно. Ведь так интересно узнать, что человек чувствовал, когда работал над проектом. А какие эмоции он испытывает, когда он его работа не заходит? Считаю, это очень важно.
— Также знаю, что ты сейчас учишь людей рисовать комиксы, будучи самоучкой, и что у тебя есть образование педагога, но в другой области. Легко ли было решиться на преподавание?
— С какой-то стороны это даже легче, потому что у тебя нет рамок, которые чаще всего создают сами педагоги. После этого напора, ты сам не понимаешь, как преподавать. Поэтому я решил, что не буду рассказывать того, чего не умею. Буду делиться лишь своим опытом.
Чаще всего показываю какие-то свои фишки и говорю, кто такой художник, который делает те или иные вещи иначе. Когда я только стал художником и вёл первые мастер-классы и лекции, мне всё время говорили: «Да ты просто комиксист хреновый, поэтому педагогикой занимаешься». Якобы надо заниматься чем-то одним. Я никогда не видел проблемы в том, чтобы создавать классные комикс-проекты и делиться своим опытом с людьми. И делать эти вещи одинаково хорошо.
— Поменялись ли сейчас новички? Или всё-таки это такая базовая история, где одинаковые ошибки?
— В последнее время я больше работаю с детьми. Могу заметить интересную фишку: они реально очень сильно поменялись. Есть три пути. Первый — художник-мямля, который говорит «научи, сэнсэй», но в итоге сам забивает. Второй вариант — самоучки, великие художники, которые всё знают и просят дать задачи посложнее. А в тот момент, когда начинают работать над комиксом, им становится тяжело, потому что самомнение «ого-го»! Чаще всего такие хотят в арт или концепт-арт, где нужно много и долго рисовать одну иллюстрацию, а не целую страницу комикса.
А третий вариант — люди, которые просто молча делают своё дело, прислушиваются ко всему, что ты им скажешь, и постоянно пытаются учиться. Вот это самое классное, ведь, если он даже гигант-самоучка, который говорит себе «я самый классный», всегда есть вероятность, что он перейдёт на третью стадию. Скажет, что не гениальный художник и что ему ещё многому надо научиться.
У меня даже есть классный пример. Я проводил цикл лекций, где был один мальчик, которого до моего прихода все боготворили. А я пришёл и увидел в нём много вещей, которые надо подправить. Говорил об этом прямо, а он в ответ твердил, что у него папа — аниматор. Но ведь ты — не аниматор, тебе надо учиться. Я могу помочь развить твои способности. Через некоторое время он вернулся ко мне с согласием научиться чему-то. Клёво, что есть такие дети.
Чаще всего люди закрываются в информационном пузыре, считая, что они гениальны. Сидят в своём «тёплом мире» и думают о своей «идеальности». А о том, что они на самом деле могут стать чем-то лучшим, не задумываются.
— Сейчас комиксы наконец-то постепенно стали входить в массовую культуру России. Насчёт них сложилось много предубеждений. Как думаешь, удалось ли их разрушить?
— Точно могу сказать, что многие сейчас спокойнее относятся к комиксам благодаря манге и аниме. Растёт поколение, для которых лицо комиксов — не супергерои. Не женщины и мужчины, сражающиеся против монстров в обтягивающем трико. Вот для них это уже непонятно. Куны, тяночки с разноцветными волосами, сверкающая магия — это комиксы для них.
Круто, что даже люди, которые, казалось бы, всем своим видом показывают, что комиксы что-то детское, всё равно их читают. Они любят аниме или хотя бы видели что-то. Постепенно к этому развилась толерантность. С другой стороны, мне кажется, для комиксов существует и неудачный путь. Люди с деньгами и влиянием видят комиксы не развлечением, а образованием. Исторически комиксы — это, конечно, здорово, но всё это можно клёво завернуть в интересную обёртку и сделать так, чтобы всем было классно.
Например, проект с Bazelevs Media Тимура Бекмамбетова. Они взяли концепты для фильмов, которые компания хочет выпустить когда-нибудь в будущем, и на основе них создали комиксы, по сути ставшие пилотами и трейлерами. Мы выпустили несколько подобных работ, вдохновлённых локальными мифами. Сделали комикс про Шурале, основанный на мифологии Татарстана.
Классно, когда ты берёшь какие-то вещи, заложенные в генетическом коде, и делаешь из этого интересный проект. Такой, который будет цеплять. У нас ведь и Колобок, и Баба Яга. Но это общепринятое, проработанное. Выглядит не очень, как мне кажется. Прикольнее делать какую-то провокацию. Всегда вспоминаю проект о четырёх волшебницах «Сказочный патруль». Был в таком восторге, когда узнал, что он не загнулся на первом сезоне.Такого должно быть больше, но заработает это только с грамотным пиаром.
В комиксах важно сообщество. Если оно есть, на него надо работать. Я всегда привожу в пример «Чикен карри». Проект начался «Подземельем Чикен карри», приколом. Это была попытка потрогать новую нишу. Но как они стрельнули и сколько у них аудитории! Пример того, как такие неожиданные вещи могут попасть в зрителя. Поэтому надо быть смелым.
— И давай напоследок топ-5 новых комиксов, которые можно купить и прочитать в России.
— Нужно сказать, что художники комиксов практически не читают их, потому что больше работают. Но давай одно из первых мест отдадим сразу трём: «Рыси», «Мраку» и «Читерам», новой линейке Bubble, которая мне кажется просто шикарной.
Есть художница Евгения Печенька, которая делает очень забавные комикс-стрипы. В них всегда много вайба и уютных моментов. Ещё посоветую художницу по имени Айша с комиксом «Ворожея». Это скорее манга по старой мифологии. Она, кстати, недавно рисовала проект по «Му-му» для издательства Alpaca.
Вспомню ещё издательство MOLOT HARDCORP и их «Дитя тьмы», «Техник», «Президент Техник», «Бычий цепень», «Молоточек» и SCP Comix. Очень крутые комиксы!
И «Детектив Кусь» Юлии Варасаби. Прекрасная художница, клёвая мерчеделка и крутой комикс, который раскрывает её совершенно в ином формате.
И напоследок «Сокол», которого рисовал Евгений Францев, а сценарий писали две лучшие девочки Лера Францева и Инга Канареева. И скоро выходит новый том!
С 25 марта комикс можно купить у партнёров издательства «АСТ» в «Читай Городе», во всех книжных магазинах, а также на маркетплейсах.
Варков
