В российский прокат 26 августа без особой помпы и рекламы вышел «Кэндимен» — ремейк, или, вернее, переосмысление классического хоррора Бернарда Роуза 1992 года об убийце, которого можно вызвать, пять раз произнеся его имя перед зеркалом. К роли мистического злодея вернулся Тони Тодд, сыгравший маньяка в оригинальном фильме. Продюсером и сценаристом выступил Джордан Пил, реформатор жанра ужасов («Мы», «Прочь»). Иван Афанасьев посмотрел фильм и накатал текст о нём, стуча по клавиатуре железными крюками.
Грустное наблюдение: фильм мне довелось посмотреть на самом обыкновенном сеансе в сетевом кинотеатре, так как Universal, прокатчики фильма, постеснялись устроить пресс-показ для журналистов, просто выпустив своего крюкастого монстра в вольное прокатное плавание. Итог — на протяжении всего фильма я сидел один-одинёшенек, что не сломило мой дух, но многое сказало о том, чего ждать от бокс-офиса. Можно, конечно, оправдать всё тем, что это был дневной сеанс в будний день, и, тем не менее, статистика вполне печальная — на вечерний сеанс в тот же день было продано всего два билета на соседние места. Вывод прост: господа прокатчики, прекратите воспринимать хорроры как проходное кино, которое само себя окупит. Пример третьего «Заклятия» подтверждает, что ужасы вполне могут приносить хорошие деньги, если их грамотно подать зрителю. А у «Кэндимена» есть очевидный потенциал — да и само кино более чем небезынтересное.
Создателям удалось мастерски усидеть на двух стульях: сохранить атмосферу и специфику оригинального фильма, сделав при этом новое, самостоятельное высказывание для зрителей, не знакомых с картиной 1992 года (очень зря, кстати!). Хотя бы на примере сюжета; с одной стороны, это идейное продолжение, с другой — повторение формулы на свежий лад. В оригинальном фильме, напомню, белая студентка Иллинойского университета бралась за изучение истории о сверхъестественном темнокожем убийце из неблагополучного квартала Кабрини-Грин. В фильме 2021 года городской легендой заинтересовывается художник-афроамериканец, разыскивающий сюжет для своей новой картины. Оба скоро становятся одержимыми личностью Кэндимена — а там и сам монстр показывает им свою сущность и козыри в рукаве (металлические). Весьма хитрым образом создатели связывают два фильма, формируя своего рода канон о загадочной сущности, ставшей убийственным символом жестокости и последствий расового неравенства.
Картина Бернарда Роуза показывала последствия легкомысленного отношения к тому, с чем, очевидно, шутить не стоит — жизнь студентки Хелен превращалась в кошмар, который она сама впустила из-за своего праздного интереса. В фильме Нии ДаКосты (она, кстати, сейчас работает над новым кинокомиксом Marvel — он называется, не поверите, «Марвелы») творческий молодой человек, очарованный страшной легендой, сам оказывается объектом внимания жуткого монстра, вспарывающего животы людям. И в том, и в другом случае последствия будут весьма ощутимыми — присягнув на верность тьме, герои сами постепенно становятся частью того зла, что пробудили своим любопытством. Однако новый фильм идёт ещё дальше: он не просто воскрешает Конфетного человека, но и делает его воплощением многолетних традиций социального неравенства и расизма, которые, разумеется, никуда не ушли. В то же время это кино, которое не ударяется в крайности: здесь нет, условно говоря, хороших чёрных и плохих белых.
Чудищу с крюком плевать на цвет кожи — он убьёт любого, кто призовёт его; неудивительно, что найдутся те, кто захочет воспользоваться такой удобной возможностью свести счёты со своими врагами. Это правильный BLM-фильм: без передёргиваний, односторонних обвинений и карательных расправ за вековую вину предков, хотя бы даже на экране кинотеатра. Он демонстрирует, что не существует оправданной жестокости, что нельзя сотворить добро злом, а заигрывание с неведомым может обернуться страшной трагедией. И ещё — он весьма ироничным образом показывает, что наш интерес ко всему, что связано со смертью и её проявлениями, никогда не должен затмевать интерес к живому. Художник Энтони мог бы к финалу оказаться в куда более лучшем положении (без спойлеров, всё увидите сами), если бы не перешёл границы дозволенного в своём творческом любопытстве. И тут не важен его цвет кожи: тьма — дальтоник, она знает только три цвета: белый, чёрный и красный — цвет крови. Об этом и говорит «Кэндимен».
Ой, а что это за крюк возле моего живота? Как это произнёс пять раз его имя? Что значит не заметил собственное отражение в зеркале? Вот же ж блин… (*вжик, блум, хрясь!*).
