Российская индустрия комиксов каждый год пополняется всё новыми и новыми именами. Наверняка вы встречали не то волка, не то собакена по кличке Блэк Майк. Отсылки к американской поп-культуре, мрачная «милашность» и хуманизация животных — всё это творчество московской художницы и комиксистки Наташи Темежниковой, знакомой многим по псевдониму NorthxCarolina. Почти все её работы проникнуты атмосферой Штатов и отсылками к поп-культуре. Мы поговорили с Наташей о комиксах, персональной выставке в Лос-Анджелесе и творческом пути художника.
— Давай начнём с истоков. Как ты начала рисовать?
— Моя мама — художница, она преподавала у меня в школе рисование. Мама очень классный и понимающий человек: она никогда не заставляла нас с сёстрами идти по её стопам, не агитировала в художники. В пятом классе на одном из уроков мама задала нам нарисовать стул, объясняя при этом строение объёма, теней и прочего. И сказала, что все нарисовали «как могут», а вот я, учтя её рекомендации, изобразила стул в суперперспективе, прямо 3D-шный. Тогда мы задумались о моих способностях к рисованию. С этого момента и начался мой путь: я стала ходить в кружок при общеобразовательной школе, потом — во Дворец творчества, а в 10 классе решила записаться в художку, чтобы подготовиться к поступлению в КубГУ.
— Ты уже и сама преподаёшь: курируешь курс довузовской подготовки в НИУ ВШЭ, ведёшь свой YouTube-канал, где показываешь процесс рисования портретов и комиксов, рассказываешь о фрилансе и подводных камнях своей профессии. Что даёт тебе опыт преподавания?
— Это изначально было со мной. Повторюсь, моя мама учительница. Видимо, это наследственное. Мне всегда хотелось помогать людям делать что-то классное. Вдобавок к этому, мой универ был с педагогическим уклоном: мы три курса изучали психологию и педагогику. Скорее всего, это тоже повлияло. Меня делает счастливее возможность помочь человеку в том, что ему сложно даётся, рассказать что-то простыми словами и испытать за него гордость.
— В чём фишка твоих работ? Как бы ты охарактеризовала свой стиль?
— У меня был достаточно большой перерыв в шесть лет после академического рисования, поэтому иллюстрации и комиксам я училась сама. Мне очень нравилась простая графика, но я не знала, как к ней прийти после академического опыта. Чтобы хоть как-то приблизиться к иллюстрации, приходилось искать истоки в своём детстве: мне очень нравились западные мультфильмы, ведь я росла в 90-х. Тогда я смотрела «Розовую пантеру», «Чёрного плаща», обожала «Чипа и Дейла». Это дало мне толчок пойти в сторону западной анимации, поэтому я бы назвала свой «почерк», конечно, не прозападным, это слишком странное слово, но близким к этому. Можно сказать, он американизированный. К тому же, на моё творчество, наложила свой отпечаток ещё и субкультура, которая пришла ко мне в подростковом возрасте и осталась на всю жизнь. С детства обожала тяжёлую музыку, татуировки, скейтбординг. Мне близко всё, что связано с андеграундом.
— Как ты пришла в индустрию комиксов?
— Нет какого-то конкретного ответа. Меня уволили из издательства, потому что, видимо, я устала там работать: много болела, не было сил. Я не рисовала шесть лет, делала детские книжки. Когда занимаешься дизайном литературы, ты читаешь текст, чтобы понять, какое оформление будет уместно на этой странице. У меня была книжка про слонёнка, который пошёл в первый класс. Я читала эту пьесу и умилялась, у меня чуть ли не слёзы капали на рабочий стол. После этого опыта захотелось сделать что-то подобное для детей. Так, мой первый комикс состоял из советов для малышей. Мне кажется, толчок к этому поступил как раз-таки от издательства. Я наблюдала за текстом, плоской графикой, и мне хотелось вернуться, чтобы на ощупь сделать что-то своё.
— Можешь чуть подробнее рассказать о процессе создания комиксов? Ты работаешь одна или в команде?
— Чаще всего мы придумываем комиксы вместе с моим парнем Артёмом Острецовым. Он пишет сценарии, а я занимаюсь иллюстрацией. Но так происходит не всегда. Вот «Блэк Майк» — наш совместный проект; также Артём помогал мне при создании самого первого комикса Bubble Gum Monster. Бывает, что я прихожу к нему и говорю: «Вот у меня есть такой-то сюжет». Мы садимся, обдумываем персонажей, а потом уже Артём начинает разрабатывать историю.
Как-то мы делали маленький зин к Comic Con Russia, нужно было уложиться в кратчайшие сроки — на разработку истории дали всего неделю. Я хотела сделать спин-офф Bubble Gum Monster. Это был второй Comic Con, уже как год продавался «Монстр», вышла книжка «Блэк Майк», поэтому было выгодно поддержать зином прошлую историю. Я хотела рассказать о Крокодиле, которого отец всю жизнь агитировал быть «настоящим мужиком»; подросток, мечтая заполучить любовь и уважение отца, хотел стать крутым спортсменом. Артём придумал пятиминутный бой, в рамках которого можно рассказать эту историю. В «Блэк Майке» он практически всё написал сам, во второй части тоже. Артём часто пишет, у него классно это получается, плюс, он тоже любит западную эстетику 80-х.
— Как ты придумываешь своих персонажей: делаешь образы собирательными или отталкиваешься от прототипов?
— В «Блэк Майке» есть и то, и то. Например, главный герой — это собирательный образ наших с Артёмом интересов. Это такой состоявшийся, независимый персонаж, который обожает тяжёлую музыку, живёт отдельно от родителей и отвечает за себя сам. Он уже не подросток, как и мы. У Блэк Майка есть друзья, в образы которых мы вложили не только черты наших знакомых, но и, возможно, отсылки к фильмам и прочим штукам, которые нам нравились на момент создания комикса. Есть персонаж Рыба, он бабник. Как-то мы смотрели фильм «Середина 90-х», в котором был кудрявый парень-скейтер, и подумали, что Рыба похож на него. Ещё у нас есть знакомый, с которым часто случаются какие-то любовные истории.
В общем, наши персонажи — это смесь собирательных образов и прототипов. Иногда Артём не раскрывает референсы, но это всё равно моментально считывается, ведь мы хорошо знаем интересы друг друга. Я сочиняю немного иначе: больше беру от себя и своего взгляда на мир. Например, раньше долго была вегетарианкой, мне и сейчас не безразлична судьба животных, которым в моих иллюстрациях отведена огромная роль, ведь я их хуманизирую. Мне важно, чтобы по ходу истории проявился смысл, а вслед за ним мораль. Артём же больше любит что-то развлекательное — вставляет много шуток. Он делает сборник, в котором персонажи яркие сами по себе, поэтому тебе прикольно просто за ними наблюдать. В этом смысле на Артёма сильно влияет Тарантино. Меня же больше цепляют неуверенные в себе герои, которые постепенно преображаются. Мне нравится следить за трансформацией, когда эмоции настолько сильны, что ты начинаешь себя ассоциировать с персонажем.
Кстати, сейчас я занимаюсь второй частью «Блэк Майка». Артём снова написал сценарий, а я уже сделала черновик. Но из-за того, что сроки сместились, мы вынуждены немного переделать историю, так как она была больше про пандемию, а сейчас повестка дня всё-таки другая.
— Чем формат комиксов удобен, а чем нет?
— Удобен тем, что можно рассказать историю, не делая при этом фильм или мультфильм. На пять секунд мульта тратится целый день. Комикс даёт возможность просто совместить картинку с текстом и свободно рассказать историю с помощью кадров. Скажем так, это более простая и интересная подача сухой информации. Даже без текста в комиксах мы можем понять то, что хотят сказать авторы. Мои первые работы были практически без слов.
Минус в том, что некоторые уточнения или душевные переживания сложно изобразить в комиксе, потому что для иллюстрации нужно создавать какие-нибудь развороты, где это состояние передастся графическим способом. В комиксе своё течение времени, и чтобы растянуть его, ты должен повторять кадры. Здесь свои сложности.
— Мы знаем, что недавно ты пришла к новому стилю в своих работах — сочетанию красивого и уродливого. Что ты подразумеваешь под выбранными понятиями?
— У меня очень давно идёт столкновение двух ипостасей. Мне нравится всё мрачное: тяжёлая музыка, чёрная одежда. При этом я рисую милых персонажей, животных, придумываю истории про добро и хорошие поступки. Я могла рисовать либо что-то мрачное, либо милое, но никогда не пыталась совместить две крайности. В итоге добавила грубоватые штрихи и изменила пропорции персонажей, чтобы они были с характером, чтобы в них была не только милота, но ещё и что-то диспропорциональное. Я хотела уйти от этой идеальной милашности. Вот отсюда и пошла уродливая красота. Порой вещи, которые происходят с тобой в жизни, невольно влияют на иллюстрации, на твой образ мыслей. Например, вампирша Сильвия появилась, когда у меня началась алопеция. Я её создала, чтобы увидеть: можно быть крутой с короткими волосами. Она такая мрачная, независимая, крутая. Сложно назвать её миленькой: в ней есть что-то дьявольское. Это, в каком-то смысле, моя теневая сторона. Думаю, если бы я сейчас рисовала комикс, то, наверное, добавила бы какую-то перчинку в характеры персонажей, чтобы мрак был не только в визуальных решениях.
— Что кажется тебе привлекательным в стилях, в которых ты ещё не рисовала. Что бы ты хотела попробовать?
— Хочу изучать пластику, хоть и училась в университете, где это преподавали. Я записалась в «Простую школу» на курс по многофигурной композиции к Диме Горелышеву. Буду работать конкретно с человеческими телами. Думаю, это точно не последний мой курс. Я хочу развиваться, создавать интересные композиции, силуэты. Буду стремиться к тому, чтобы мой скилл рос, а вслед за ним появлялись крутые комиксы.
— Хотела бы уйти в анимацию?
— Совсем недавно мне попался комментарий под моими работами в паблике фестиваля «Морс» с фразой «это мог бы быть Масяня нашего поколения». Поколения, в котором нахожусь я. Мне хочется видеть своих персонажей в каком-то анимационном мире, где бы они жили и разговаривали. У меня есть проект Freak Friends. У героев пока нет истории, но я вижу их в крутом комиксе со сложной графикой или в формате анимации. Мультфильм разрабатывать очень сложно и долго, как и комиксы в подобном стиле. Но мне бы этого хотелось. Возможно, когда у 2х2 появится запрос, всё будет!
— Ещё немного ассоциаций: твой стиль напоминает мульты [adult swim]. Смотришь ли ты их, находишь ли сходства со своими работами?
— Структура и цветовой код обложки «Блэк Майк» взяты из «Гадких американцев». Я знаю автора, который их придумал. Мы говорили с ним про обложку, и он вообще не против такой отсылки, потому что тырить напрямую всё-таки плохо. Я его спросила: «Меня так вдохновляет обложка. Вы не против, если я позаимствую структуру?» Это, на самом деле, обложка видеокассеты, а не самого мультфильма. Конечно, структура похожа, но композиция своя. Если поставить их рядом, то видно, что они идентичны. Меня очень сильно вдохновлял этот мультфильм. Конечно, там своя история и свои персонажи, но «Блэк Майк» всё-таки очень схож с «Американцами» по вайбу.
— Многие твои работы проникнуты атмосферой Штатов. Как ты познакомилась с американской поп-культурой? Была ли ты в Америке?
— Никогда не была в Америке! Мой папа моряк, он всю жизнь путешествовал по странам, привозил разные открытки, жвачки и мультики. Не скажу, что он прям много всего покупал, но для ребёнка 90-х каждый блок жвачки был «вау». Попасть в Америку — моя мечта. Мне часто снится, что я живу в Лос-Анджелесе. Это какие-то странные сны: в них я постоянно опаздываю на самолёт. Ещё мы каждый год подаёмся на грин-карту, но до Америки пока всё равно не добрались.
— Тогда почему твой ник отсылает к Северной Каролине?
— Тут такая странная история. Наверное, мне симпатизирует само название. У моего знакомого был такой ник во «ВКонтакте». Я подумала: «Вау, как круто. Этот штат звучит, как женское имя!» Если что, это мальчик, не девочка. В какой-то момент он решил поменять ник. Это был приблизительно 2009 год. Я просто попросила его «передать» мне имя и всё. Забрала название себе и стала писать через «х», чтобы отличаться от штата. Не знаю, удачная ли это была идея, потому что сейчас сравнение со штатом кажется странным! Но что есть, то есть.
— Этот ник очень гармонично смотрится с твоими работами, которые как раз и проникнуты духом Америки. Единственное, некоторые могут подумать, что тебя зовут Каролина.
— Да! Я даже хотела поменять имя. Но Наташа тоже вроде бы неплохо звучит.
— Как так вышло, что в этом году у тебя своя выставка In my room в Лос-Анджелесе?
— Конечно, на выставку выпало не особо удачное время. Тем не менее, для меня это очень важное событие. Всё произошло довольно странно и спонтанно. Как всегда, влияет коммуникация с людьми. Творческая среда позволяет взаимодействовать, так скажем, с коллегами по цеху, расширять круг знакомств. Условно, кто-то что-то кому-то сказал, показал — и у тебя выставка. Конечно, не всегда это работает именно так. Большую роль играет стечение обстоятельств.
Я общалась с одним художником. Он знал музыканта из группы Power Trip, который написал мне с предложением издать «Блэк Майка» в Штатах. Я была очень рада. У Блэк Майка есть футболка Power Trip. Я её рисовала просто потому, что у меня тоже есть их мерч. Оказалось, что вокалист каким-то образом увидел это и написал мне с предложением. Но случилось ужасное событие — буквально через несколько недель он умер. И это дело, естественно, свернулось. Выяснилось, что он занимался редакцией андеграундных комиксов, его знали многие авторы, в том числе и Том Нили, автор «Человеков». Он собирался делать сборник, где каждый автор будет рисовать свою историю. Предложил мне вписаться в это. Я сразу же согласилась. Через некоторое время он показал мои работы своему другу, который оказался куратором галереи La Luz De Jesus. Где-то через полгода мне предложили принять участие в выставке. Никто не знает, что именно повлияло: какие-то разговоры, судьба или что-то ещё. Может быть, и правда всё дело в знакомствах. Я даже не знала, что у моего приятеля есть друг в галерее! Надо теперь у каждого это спрашивать!
— Мы знаем, что для выставки ты нарисовала восемь портретов людей, которые ассоциировала с восемью словами об Америке. Какие были слова, как ты их выбирала?
— Насколько я знаю, выставка была про пандемию и людей, ставших «заложниками» своего пространства. Мне не пришлось ставить акцент на этом. Я просто подумала: «Про что я могу написать манифест для своей первой выставки в Штатах?» Понятно, что для других участников речь шла о пандемии, но ведь это авторы, которые живут прямо в Лос-Анджелесе или где-то рядом. А для меня это вообще что-то невероятное! Я из России, у меня выставка в Штатах. У меня ведь даже в Москве выставок не было! Я решила, что мне необходимо сделать что-то своё. Написала манифест, подумала, что конкретно для меня значит Америка, подобрала слова: равноправие, разнообразие, индивидуальность, комиксы, кино, музыка, креативность и свобода.
— А у персонажей есть прототипы?
— Есть! Изначально куратор сказал, что у меня уже много готовых портретов, поэтому я могу выбрать несколько из них и прислать ему. И это, конечно же, облегчило бы задачу. Но дело в том, что у меня не все портреты есть физически, я ведь их делаю на заказ, поэтому оригиналы иногда выкупают. Многих крутых вещей на руках не было. Я подумала, что лучше и правильнее сделать новые работы, причём, уже на А3, а не на А4, как в предыдущих случаях. В качестве прототипов взяла своих знакомых и друзей, о которых уже много всего знаю. И я ни разу не пожалела о том, что сделала работы прямо под выставку. Мне было важно уделить время процессу, чтобы это впоследствии дало свои плоды. Недавно мне предложили эти же работы показать в Китае, только уже в виде принтов.
— Какие бы ты выбрала слова, описывая российскую индустрию комиксов?
— Наверное, индивидуальность — все очень разные. Хочется сказать свобода — в комиксах у нас всё ещё осталось место для того, чтобы под аллегориями как-то хитро спрятать смыслы, которые мы хотим передать. Самобытность, потому что есть очень много авторов, которые отражают российскую культуру. Это точно не я, но такие есть! Мне кажется это важным. И ещё молодость. Сейчас очень много молодых авторов, которые быстро взлетают.
— Рисуя портреты, ты уделяешь особое внимание обустройству комнат своих героев. Как ты готовишься к рисованию: долго смотришь соцсети человека, общаешься лично, спрашиваешь что-то конкретное или работаешь по присланному ТЗ?
— Обычно просто прошу человека рассказать о себе и своих интересах. Но всегда предупреждаю заказчика, что могу отразить в иллюстрации не всё. Скорее всего, что-то придётся опустить, ведь в основном я рисую американизированные иллюстрации, то есть, всё равно помещаю человека в другую среду, иногда не особо свойственную ему. Это что-то вроде придуманной американской вселенной. Мне просто нравится, как это выглядит. Иногда я делаю отсылки к каким-нибудь книжкам, странам, которые любит заказчик. Соцсети тоже мониторю: могу найти какую-то зацепку в образе и развить её. Бывает, что референсов нет вовсе. Например, всего одна фотография. И в этом случае приходится всё придумывать. Но мне это нравится даже больше.
— Что ты никогда не будешь рисовать, есть ли для тебя грань?
— Не люблю какую-то вульгарность, пошлость, жестокость, моменты, когда ущемляются чьи-то права. Я стараюсь не затрагивать полярные темы, на которые может быть разное мнение. Бывают художники, которые делают контент на основе острых и злободневных штук. Например, иллюстраторы, которые рисуют мемами, занимаются политической сатирой и прочим. Я могу что-то такое смотреть, иногда мне даже бывает смешно, но сама подобное не делаю. Если меня попросят нарисовать что-то на политическую тему, то я точно не соглашусь. Мне просто не хочется влезать в это. Простые ценности мне ближе. Хайп и популярность — не моё. Но есть добрые мемы, например, у Чилика. Там тоже затрагивается политика, но как-то по-доброму. Вот у Джонни Райана вульгарные мемы. Он классно рисует, но подаёт материал очень специфично. Несмотря на это, мне нравится его стиль, в его работах я могу многое почерпнуть для себя в художественном плане.
— Что в твоём представлении массовый вкус, как он отражается на тебе: вредит или, наоборот, как-то помогает?
— Я бы сказала, что совсем не ориентируюсь на массового зрителя, но мне кажется, что культура, в которой мы живём, всё равно влияет на нас, поэтому иллюстрация становится в какой-то степени массовой. Например, в моих работах очень часто, как и в поп-арте, присутствуют разные продукты потребления, какие-то отсылки, будь то постер группы или какая-то модель кроссовок. Я делаю пейзаж сегодняшнего времени, где есть магазин конкретного бренда, популярная одежда и прочее. Именно поэтому мои иллюстрации могут находить отклик у масс, так как людям это знакомо. Но у меня нет задачи внедрить этот приём для того, чтобы мои иллюстрации стали популярнее. Мне просто нравится, как выглядят эти узнаваемые поп-культурные детали. Они будто очеловечивают иллюстрацию: она становится отражением того, что происходит. Хотя, когда рисуешь что-то абстрактное, как раз-таки кажется, что оно для всех, но если показать конкретную вещь, то не каждый её узнает. Например, у меня есть много иллюстраций с мерчем. Если у моего персонажа футболка Metallica, то узнают её только те, кто знаком с тяжёлой музыкой. Это, наоборот, будто бы сужает влияние на аудиторию, несмотря на то, что это продукт массовой культуры. Спорная ситуация.
— Кстати, у тебя часто в интерьерах запрятаны пасхалки к поп-культуре, да и дома у тебя много крутых постеров: с «Годзиллой» и «Секретными материалами». Давай соберём топ фильмов или мультов!
— Ой, очень сложно. Надо было предвидеть этот вопрос! Первое, что пришло на ум, это «Терминатор 2» — топовый фильм, который будто бы очень актуален сегодня. Обожаю его! Я вообще была влюблена в Эдварда Нортона. Ой! В Эдварда Фёрлонга! У них просто одинаковое имя. Нортона тоже люблю, если что! Сразу же вспомнила «Бойцовский клуб», меня цепляет его дерзость. Я в нулевые зачитывалась Палаником. Ещё люблю первую часть «Заклятия», она очень страшная. Это единственный фильм, во время которого я закричала в зале кинотеатра во всё горло на моменте, когда на шкафу сидел призрак! Из комиксного мне очень нравятся «Хранители» и новый «Джокер». Опять же, там и про путь героя, и про трагедию. То, что я люблю.
Из мультипликации на первом месте «Симпсоны»! Я их просто обожаю. Если рассматривать влияние на мои работы, то они возглавляют этот рейтинг. В детстве обожала «Чипа и Дейла». Ещё мне очень нравится «По ту сторону изгороди», тут как раз можно найти сочетание мрачного и милого. Так, надо вставить какое-нибудь аниме. Так много всего! Мне не хочется называть Миядзаки, потому что это, наверное, слишком банально. Мне очень нравится «Твоё имя». Оно крутое как по смыслу, так и по визуалу. По-моему, его делали пять лет. Ну и «Гадкие американцы», конечно же!
— В прошлом году у тебя случился коллаб с «Волчком»: вы сделали совместный комикс. Расскажи про сотрудничество!
— Вася Волчок часто пытается собрать своё комьюнити. Он не просто сотрудничает с кем-то популярным, а ищет людей со схожим вайбом. Так было и с нами. Вася сделал небольшой маркет зинов и стикеров возле магазина, когда он ещё был на Хлебозаводе, и предложил принести свою продукцию. Мы придумали небольшой рекламный зин про «Блэк Майка». Так и познакомились с Васей. Уже позже он рассказал, что когда увидел Блэк Майка впервые, то подумал: «Вау, как классно! Почему я первый это не придумал?» Ему прямо откликнулся этот персонаж, потому что у него ведь тоже волчок. Они очень близкие создания. Блэк Майк тоже то ли пёс, то ли волк. Васе очень понравилась стилистика, в которой я рисую, поэтому он предложил сделать комикс про блэк-метал. Сценарий написала их арт-директорка Маша Раева, сама идея принадлежит Васе, а я сделала иллюстрации.
— Ты участвовала в коллабе с Терлецким. Почему ты решила с ним посотрудничать?
— Это сложно назвать коллабом. Я рисовала обложку для сборника и историю. Скорее, была просто участницей. С Терлецким мы друзья. Обожаю его! Мне очень нравятся такие дерзкие и смелые люди с собственным мнением. У него очень крутое чувство юмора, я бы назвала его интуитивным, оно будто бы заключено в моменте. Например, в мыслях происходит какой-то абсурд, а он может это выудить и написать что-то смешное. Это какой-то очень странный юмор, но притягательный.
— Почему тебе нравится участие в коллабах? Что тебе даёт этот опыт?
— Во-первых, это всегда обмен опытом. Я одна не смогу сделать что-то, что смогу «произвести» с кем-то. Например, с тем же Виталием: у него сборник. Если каждый сделает по истории, то получится целая книжка. Это же классно? А одна я буду рисовать комикс полгода. Та же ситуация с брендами одежды: я рисую принт и получаются вещи. Мне не надо самой делать одежду, я могу просто посотрудничать. Классно, когда люди кооперируются и делают что-то большее, чем они бы сделали по одиночке. Во-вторых, мне нравится, что художники, благодаря сотрудничеству с популярными брендами, могут выйти на более широкую аудиторию, заявить о себе. Например, ребята из «Кружка» всегда дают мне свободу высказывания. И это здорово! Мы не анализируем аудиторию, чтобы вся продукция полностью продавалась. Это какая-то более творческая коллаборация. С «Волчком» та же ситуация. С локальными брендами у нас нет каких-то суперпрайсов, я никогда не беру очень много за иллюстрации — это в районе пяти-семи тысяч за принт. Мне кажется, это совсем немного. Раньше я вообще рисовала за две тысячи. Но сейчас это копейки, наверное. Работа с локальными ребятами больше про энтузиазм, чем про какой-то заработок.
— Твой последний комикс — это сборник зарисовок и мыслей. Своего рода, дневник. Как он создавался: ты хаотично рисовала истории, собрав потом их вместе, или же изначально задалась целью рассказать свою биографию?
— Я веду хронологию всех своих зинов во «ВКонтакте». Многие читатели периодически спрашивают, где можно купить ту или иную работу. Некоторые зины древние, поэтому мне не очень хочется их перепечатывать. Как раз-таки в ковидный год я подумала, что было бы классно собрать вместе все работы и сделать это не просто сборником историй, а показать ещё мой творческий путь: от какого примитивного стиля я шла и к чему он привёл. Как раз летом узнала о выставке и подумала, что это классная точка завершения своеобразного отсчёта. Моя история может служить мотивацией для других. Люди посмотрят, с чего всё начиналось, и поймут, что человек становится автором с каким-то количеством аудитории не за неделю и не за месяц. Это долгий путь, по ходу которого ты получаешь удовольствие от процесса, он важен в моменте. В сборнике я описываю, что на меня повлияло, с какими сложностями столкнулась. Там есть эпизод, где я говорю: «Артём написал сценарий, а я за это время так ничего и не придумала. Я уже три года в комиксах и так хочу написать свою историю, но у меня ничего не получается!» В этом сборнике мне просто хотелось указать какие-то ключевые моменты для начинающих. Мне как-то проще делать что-то, вкладывая в это смысл и пользу для других людей.
— Многим представителям творческого круга бывает сложно смотреть прошлые работы, перечитывать старые тексты. Для тебя такая практика терапевтична или травматична?
— Всегда по-разному. Бывают какие-то прям совсем неудачные вещи. Например, у меня есть зин «Дикси Динго», на который вообще страшно взглянуть; а есть комикс Wuf & Duffy, вышедший раньше него, он тоже дурацкий, но мне он всё равно очень нравится с точки зрения смысла, который я заложила в эту историю. Бывает, что смотрю на «Монстра» и думаю, что он какой-то слабый по технике, но в то же время, когда читаю положительные отзывы, понимаю, что люди так не считают. Читатели, которые интересуются комиксами, часто не рисуют, поэтому их трогает в графике совсем другое.
— Как изменилась твоя техника рисования комиксов, начиная от Bubble Gum Monster и заканчивая «Добро пожаловать в Северную Каролину»? Можешь выделить конкретные аспекты?
— Я убрала тени и какие-то сложные паттерны, потому что они не улучшают графику. Такие приёмы, конечно, делают её сложнее, более плотной и многослойной, но они не скрывают какие-то косяки построения формы или пространства, это просто маскировка недочётов. Ушла к более простым формам, стала работать с силуэтом и тоном, контрастами. Например, если взять комикс «На тёмную сторону и обратно», то там всё чёрно-белое, контраст серого с чёрным. Я прямо на этом делала акцент. Если брать другие вещи, например, «Блэк Майка», то там акцент идёт на контрастах. Я просто старалась построить правильную композицию, а не маскировать это тенями или чем-то ещё. Также добавила к плоскому штрихи в тенях: это не сами тени как таковые, а штука, прибавляющая иллюстрации мрачность. Я использовала это не для усложнения, а для передачи настроения. Ещё удалось изменить пропорции: всё, что было маленьким, может быть большим, и наоборот. Вот с этими пропорциями мне сейчас хочется больше играть.
— Как на твой взгляд изменилась отечественная индустрия комиксов за последнее время?
— Я достаточно поздно для своего возраста пришла в индустрию комиксов, начала знакомиться с авторами где-то в 2017 году. Получается, прошло всего пять лет. Мне кажется, что многие из них постепенно отвалились и перестали делать комиксы, потому что это очень дорого как в денежном, так и в энергозатратном плане: тебе мало платят, но при этом ты долго рисуешь. Если бы за одну страницу комикса платили, как за иллюстрацию, грубо говоря, хотя бы десять тысяч, то тогда все бы рисовали комиксы. Складывается неравносильная ситуация: ты полгода делаешь комикс (или 10 лет, как Джонни Райан свою «Тюремную яму») и получаешь копейки. Я рассматриваю для себя такой вариант: хочу получать деньги за основную деятельность, например, работать в коммерческой иллюстрации, хотя в России это, наверное, сложно; также заниматься преподаванием и зарабатывать, чтобы рисовать комиксы.
— Правда ли, что обидеть художника может каждый? Как ты относишься к критике?
— Мне кажется, никто не любит критику. Она всегда имеет негативный посыл. Даже такие фразы, как «о, теперь мне больше нравится» тоже порой задевают. Невольно задаёшь себе вопрос: «А что, раньше было плохо?» Я понимаю, что люди просто выражают своё мнение. На самом деле, у меня почему-то очень мало критики, практически нет хейтеров. Бывает, что во время опросов в сторис на какие-то простые вещи кто-то постоянно голосует за «нет», пишет, что мне не надо выпускать мерч или рисовать. Но я вижу, что это один и тот же человек вставляет мне палки в колёса, пытаясь испортить статистику, поэтому оставляю без внимания. Назовём подобное поведение тихой критикой. В такие моменты всегда пытаюсь шутить. Мне кажется, в юмор проще уйти, чем поддаваться влиянию хейтеров. Тем более, банить.
На меня большее влияние оказывает сравнение. Раньше меня постоянно сравнивали с Хансельманном. Когда тебя часто с кем-то ассоциируют, начинаешь задумываться об этом. Вдруг это правда. Может быть, дело вовсе не в том, что у людей мало насмотренности, а в том, что в разные периоды творчества на тебя в любом случае кто-то оказывает влияние.
— За кем из художников или комиксистов следишь? Кто тебя вдохновляет?
— Ой, за многими. В первую очередь, за моим любимым Саймоном Хансельманном, с которым часто сравнивали Bubble Gum Monster. Думаю, он сильно повлиял на меня, так как во время создания «Монстра» я его прямо обожала. Ещё слежу за современным художником Дэвидом Раппено, открыла его для себя на курсе по иллюстрации. Также нравится Роберта Васкес — художница из Испании. Она рисует комиксы. Тома Нили тоже люблю. У менять есть два аккаунта — личный и арт. На Хансельманна и Нили я подписана и там, и там. Мне важно не пропустить ни одной новости о них. На арт-аккаунт редко захожу, поэтому за кем-то порой и вовсе забываю следить. Маша Minava очень классная, ещё нравятся работы Виталия Терлецкого и Кати.
