Что происходит, когда бунт 1990-х сталкивается с электронным звучанием 2000-х? Нью-рейв — забытый музыкальный феномен, вернувший дух андеграундных рейвов в эпоху айподов и инди-рока. В этой статье вы узнаете, как лондонская группа Klaxons, смешав панк, диско и психоделику, создала саундтрек для целого поколения и повлияла на других популярных исполнителей. Погрузитесь в эпоху неоновых костюмов, секретных вечеринок и звуков, которые до сих пор отзываются в современной электронике.
Нью-рейв — это музыкальный жанр (и субкультура), возникший в середине 2000-х в Великобритании. Он стал своеобразным ответом на доминирование гитарной музыки, которую делали, к примеру, Franz Ferdinand и Arctic Monkeys, а ещё объединил элементы электроники, панка, диско и танцевальной культуры. Название «нью-рейв» отсылает к рейв-культуре 1990-х, изначально процветавшей в Европе в разгар Холодной войны на фоне геополитической напряжённости. Эпицентром рейва стали Великобритания и Западная Германия, где молодёжь, пытаясь уйти от реальности, создала атмосферу единения через музыку. Их философия впитала бунтарский дух эпохи, а психоделические вечеринки под открытым небом несли идеи пацифизма и единства, становились легендой. Символичным стал 1987 год, когда в лондонском спортивном зале прогремела одна из первых масштабных рейв-вечеринок. Изначально локальное событие стало искрой, из которой разгорелась глобальная клубная революция.
До того как рейвы стали массовыми и легальными, они были похожи на тайное сообщество. Место тусовки узнавали в последний момент — его передавали «своим» через телефонные сообщения, листовки или закрытые сайты. Организаторы искали глухие точки вроде заброшенных складов или полей, где можно было танцевать до утра, а также уходили от внимания полиции, особенно из-за запрещённых веществ. Эта секретность делала рейверов немного «изгоями»: они чувствовали, что живут вне общественных правил. Но именно это сплачивало, превращая каждую вечеринку в особый мир, потому что всё жило по своим законам. К сожалению, со временем рейв-культура столкнулась с проблемами и критикой: власти упорно боролись с нелегальными вечеринками. Так, в 1994 году вышел закон Criminal Justice Act. Со временем появилась коммерциализация (жанр стал способом заработка), и к концу 1990-х рейвы уже были частью мейнстрима, потеряв часть бунтарского духа.
Нью-рейв возник как попытка вернуть тот самый бунтарский дух, но с современным звуком. Он сочетал элементы старой школы (брейкбиты, синтезаторы), но с новыми влияниями: дабстепом, электроклэшем и даже роком.
Кто вообще это слушал?
Основными слушателями жанра стали выросшие на панке и инди-роке молодые люди, которые искали более танцевальное и электронное звучание. Субкультурную молодёжь привлекала яркая эстетика нью-рейва, включавшая неоновые цвета, DIY-стиль и элементы китча. Она манила творческих людей, которые искали самовыражение через моду и визуальное искусство. Они находили в нью-рейве идеальный баланс, а энергичные ритмы и танцевальные элементы сделали жанр популярным в клубной среде. Хотя нью-рейв и не стал массовым, а многие до сих пор сомневаются в том, был ли он вообще, жанр оставил значительный след в культуре 2000-х и вдохновил множество артистов на эксперименты с электронным и альтернативным звучанием.
Группа Klaxons и их вклад в нью-рейв
Klaxons — коллектив, ставший одним из ключевых представителей движения. Он повлиял на огромное количество групп и исполнителей, получил безумную популярность в начале 2000-х, а позже вдруг пропал со всех радаров.
Klaxons стали иконами стиля нью-рейв, вдохновив дизайнеров на использование неоновых цветов и футуристичных принтов, а нью-рейверов — носить обтягивающие джинсы, цветастые майки, сумки и очки несуразной формы. На концертах группа часто использовала неоновые костюмы, светящиеся палочки и DIY-декорации, превращая шоу в визуально-звуковое безумие. А во время тура в поддержку дебютного альбома «Myths of the Near Future» они привезли на сцену гигантские зеркальные шары, которые разбивались в финале шоу.
Группа возникла в 2005 году в Лондоне и состояла из трёх участников: вокалиста и басиста Джейми Рейнольдса, клавишника и вокалиста Джеймса Райтона и гитариста Симона Тейлора-Дэвиса. Музыканты не очень хорошо владели инструментами: учили друг друга уже в процессе и учились сами. Они решили поэкспериментировать, смешав инди-рок с элементами рейв-культуры 1990-х. Джейми о начальном этапе их группы отзывался так:
«— О, мы были ужасны! Мы буквально катались по полу, не в силах играть на наших инструментах. Были моменты, когда я кричал на звукорежиссера, потому что думал, что это его вина. А потом понимал, что на самом деле не подключил гитару. Полная авария, но и гениальная»
Группа стала ключом к процессу возрождения электронно-гитарной музыки. Их вдохновляли The Beatles, Kraftwerk, My Bloody Valentine, чьё звучание сочетало гитарные мелодии, энергичные электронные биты и интеллектуальные тексты, часто вдохновлённые литературой. Дебютный сингл Klaxons «Atlantis to Interzone» (2006) привлёк внимание публики ярким миксом панк-энергетики и кислотных звуков, а последующий хит «Golden Skans» закрепил за ними статус новаторов. Участники и подумать не могли, что у них выйдет нечто такое, что будет побуждать людей танцевать на их концертах, будет ориентировано на танцполы.
Конфликт из-за второго альбома и его звучания
Работа над альбомом «Surfing the Void» (2010) сопровождалась творческими спорами с лейблом Polydor. Изначально группа записала материал, который продюсеры сочли «слишком экспериментальным и непродаваемым» (каким был первый альбом). Пришлось перезаписывать часть треков, а некоторые идеи, например, песни с элементами дроун-музыки, (состоящая из долгих гудящих звуков, как бесконечный шум ветра или жужжание проводов, погружающая слушателя в гипнотическое состояние), были забракованы. Продюсеры «пытались сохранить мелодичность и вокальность, потому что это одна из их сильных сторон группы». Позже участники шутили, что лейбл хотел, чтобы они «звучали как Coldplay», в то время дико популярные. Но ребята настояли на собственном стиле.
Альбом показал истинные способности молодых музыкантов: они набрались опыта, овладели музыкальными инструментами и поймали идеальный баланс между роком, электронной и поп музыкой в каждой композиции. На вопрос о том, как группа оценивает «Surfing The Void», спродюсированный мастером ню-метала Россом Робинсоном, фронтмен отвечал так:
«— Нам это просто нравится. Все наши альбомы на самом деле довольно похожи, просто продакшн отличается. Наши песни всегда одинаковы. Со второй пластинкой нужно было показать, что мы не были авантюристами, что мы умеем играть на своих инструментах»
Наследие Klaxons
Хотя группа и просуществовала недолго и в конце 2014 года объявила о том, что тур в поддержку третьего альбома станет последним, она успела оставить значительный след в музыкальной культуре. Ребята повлияли на MGMT, Crystal Сastles (они даже делали кавер на «Atlantis to Interzone»), Tame Impale, Trash Fashion. А певица Grimes отмечала, что DIY-подход и экспериментальность Crystal Castles и Klaxons повлияли на её ранние альбомы («Geidi Primes» и «Halfaxa»).
Klaxons не просто создали музыку, они запустили культурный нью-рейв вихрь, где электронный хаос рейва 1990-х столкнулся с гитарным бунтом инди-рока. Их дерзкий микс кислотных синтезаторов, панкового задора и литературных аллюзий стал звуковой основой движения, а неоновые костюмы, взрывающиеся зеркальные шары и DIY эстетика превратили концерты в манифест новой эпохи. Даже противостояние с лейблом за альбом «Surfing the Void» лишь подчеркнуло суть жанра: отказ от шаблонов в пользу радикальной свободы. Влияние Klaxons вышло далеко за рамки музыки: нью-рейв был не просто жанром, а взрывной реакцией на условности, где каждый трек, наряд и разбитый шар символизировали бескомпромиссное стремление к новому.
Алекс Ким
