2010 год — странная и трогательная точка между двумя разными мирами — 2000-ми и 2020-ми. В руках ещё лежат кнопочные телефоны с лёгким металлическим блеском, у которых крышки иногда слетают при падении, интернет работает через кабель или внешний модем, а страницы грузятся так медленно, что есть время вскипятить чайник. Социальные сети существуют, но не ощущаются глобальными: статус «в сети» ещё не означает мгновенный ответ. Музыка Black Eyed Peas звучит отовсюду: из колонок, маршруток с висящими на проводах динамиками, MP3-плееров, которые хранят ровно столько треков, сколько позволяет скромный объём памяти. Их песни — голос эпохи.
«This is the beginning»: возвращение в эпоху кроссовок с подсветкой и кнопочных телефонов
Группа к этому моменту стала настоящим культурным ориентиром — не просто популярным проектом, а явлением, которое формировало вкус целого поколения. Её история началась ещё в конце 1990-х, когда Black Eyed Peas были хип-хоп-объединением, вдохновлённым джазом, соулом, брейком и уличной культурой Лос-Анджелеса. Однако появление Ферги в составе и постепенный поворот к танцевальной эстетике превратили коллектив в архитекторов поп-звучания 2000-х. Формула работала благодаря сочетанию трёх ключевых элементов: узнаваемой продюсерской руки will.i.am, готовности смешивать жанры без стыда и страха, а также постоянного стремления создавать треки, которые сразу находят путь к массовой аудитории. Хиты группы становились событиями не потому, что подстраивались под рынок, а потому что определяли его. Даже те, кто не считал себя поклонником поп-музыки, точно знали пару строчек из их треков.
Образ Black Eyed Peas был больше, чем просто яркость и танцевальность. Треки вроде Where Is the Love? показывали, что коллектив не избегает серьёзных тем: расизм, насилие, страхи общества, глобальная нестабильность. Но главное, что он смог сделать, — найти баланс между развлечением и социальным триггером. В эпоху, когда конкурировать приходилось с Rihanna, Lady Gaga, Timbaland, Justin Timberlake и растущей волной EDM-артистов, Black Eyed Peas выигрывали благодаря универсальности. Их музыка существовала сразу в нескольких пространствах: клубах, школах, автомобилях, спортивных аренах, рекламных кампаниях и личных плейлистах. Их песни становились частью повседневности, потому что не требовали от слушателя ничего, кроме готовности почувствовать ритм. Группа позволяла забыть о том, что мир с каждым годом становится сложнее, а взрослая жизнь уже не за горами. Нужно было просто нажать play…
The Beginning вышел в конце 2010 года и этим словно подвёл итог целой декаде. Альбом стал логичным продолжением The E.N.D. (2009), где группа впервые так явно повернулась лицом к EDM и клубной электронике. Но если предыдущая работа была экспериментом, то The Beginning закрепил найденную формулу. Его темы — романтика в цифровом мире, эскапизм и желание продлить момент, в котором всё хорошо. В релизе нет попытки быть философским, только желание дать людям ещё одну ночь веселья, ещё один заедающий припев, ещё одну иллюзию того, что впереди ждёт яркое и беззаботное будущее. И эта иллюзия работала, потому что тогда грядущее действительно казалось таковым.
Вокруг царило настроение, которое делало эту лёгкость возможной. Тогда не было острых сложных политических или социальных конфликтов, но общество столкнулось с неминуемой цифровизацией. Это был мир до тревожного инфопотока. Технологии воспринимались как магия: iPhone казался фантастикой, смартфоны превращались в символ будущего, телевизоры становились плоскими, интернет — быстрым, а поп-сцена переходила к электронному звучанию. Всё вокруг обещало, что будущее будет танцевальным, цифровым и лёгким — как рекламные ролики Apple или интерфейсы в стиле Frutiger Aero. С каждой новой технологией казалось, что мир движется в сторону чего-то безупречно хорошего, где любые тревоги можно будет просто отключить в настройках. Лонгплей Black Eyed Peas фиксирует это — переходный, но без трагедий; энергичный, но без перенасыщенности; лёгкий, пока мир ещё не научился быть тяжёлым.
«The time of my life»: альбом, который открыл новое десятилетие
Когда The Beginning увидел свет, сцена была пропитана идеей о том, что музыка будущего должна быть технологичной. Продюсеры активно экспериментировали с EDM, почти экстатическими синтами и механическим драйвом, который придавал трекам скорость (ага, мы могли бы жить в вечном рейве). Главные игроки сцены, вроде David Guetta (One Love, 2009), Calvin Harris (Ready for the Weekend, 2009), Swedish House Mafia (Until One, 2010), Tiësto (Kaleidoscope, 2009), активно экспериментировали с электронщиной. Black Eyed Peas оказались в точке выбора: полностью уйти в футуризм или выстроить свой язык будущего. Мир стремительно цифровизировался, а музыка шла следом, пытаясь успеть за этими изменениями.
The Time (Dirty Bit) стал треком, который самостоятельно объясняет, почему о некоторых композициях нужно говорить подробнее. Группа подчёркивала, что воспринимала альбом как некий конструктор, где каждый трек — функция, а не часть строгой концепции. Поэтому несколько песен стали носителями идеи, а остальные работали как жанровые элементы. Это и определило структуру релиза. Коллектив пошёл против мейнстрима, потому что мог себе это позволить: когда весь поп пытался звучать как будущее, они выбрали прошлое. Так, культовую (I’ve Had) The Time of My Life из «Грязных танцев» они превратили в электронный брейк. Это был не отказ от футуризма, а его альтернативная версия: будущее, построенное из ностальгии. Узнаваемый сэмпл стал мостом между эпохами и мгновенно поселился в клубах, школьных залах, автобусах и рингтонах смартфонов. Словно сам находил путь в колонки.
Just Can’t Get Enough добавляет драматичности. Сначала тихой и почти интимной, а затем резкой и неизменно электронной. Противоречивость настроений в одной композиции звучит как отражение состояния мира, который ещё не знал, что делать с надвигающимися тревогами и проблемами, но уже начал их чувствовать. Трек балансирует между ранимостью и танцевальной энергией, и именно эта двойственность делает его узнаваемым. А Don’t Stop the Party прямо заявляет о своём назначении — превращать любое пространство в место, где не стоит думать, надо просто двигаться. Песня будто заранее знала, что спустя годы станет ностальгическим триггером.
Но пластинка не держалась только на трёх хитах — популярность стала кодом её ДНК. Light Up the Night задаёт альбому стартовый импульс — стремительный, почти комиксовый. Love You Long Time добавляет фирменной чёртовщины Black Eyed Peas: лёгкая провокация, плотный бит и та самая смесь попа с клубной энергией, которая делала их узнаваемыми. Даже менее популярные композиции, XOXOXO или Fashion Beats, работают как фрагменты общей мозаики — без них пластинка теряла бы ту целостность, в которой каждая песня ощущается деталью большого пазла.
The Beginning — это итог десятилетия, которое не боялось громкости, и одновременно шаг в новую эпоху, где поп становится цифровым, выверенным и заточенным под алгоритмы. Кажется, что это противоречие: группа словно отказалась от футуризма. Но на деле они отказались от чужого футуризма. Их путь — строить будущее из прошлого. Ребята восприняли идею настолько серьёзно, что после успеха пластинки появились в медиапространстве только после большого перерыва в реальном, новом будущем. Они приостановили деятельность в 2011 году, а в 2017-м из группы ушла Ферги, чтобы сосредоточится на сольной карьере и материнстве. И стоит отметить, что в то время каждый из участников активно развивал сторонние проекты.
Следующий альбом Black Eyed Peas, Masters of the Sun (2018), был выпущен уже в обновлённом составе и окончательно ушёл от EDM к социальным темам и тяжёлому звучанию. И вместе с этим Black Eyed Peas становится символом перехода от «живого» попа к более цифровому, стройному, сделанному под алгоритмы социальных сетей. Тогда никто ещё не знал, что будущее сделает поп-музыку тише, печальнее и, как бы грустно не было это признавать, скучнее и однотипнее.
Музыка, которая жила в каждом телефоне: что слушали в 2010-х
Поп-культура нулевых — это мир, в котором музыка была осязаемой. Её можно было потрогать, передать, случайно удалить или потерять навсегда. Это эпоха Bluetooth-передач, когда композиции путешествовали между телефонами так же медленно, как колкий ответ во время спора. Плееры на 128 или 256 мегабайт заставляли выбирать какие треки достойны попасть в миниатюрный архив. Флэшки переходили из рук в руки, торренты — из дома в дом. Black Eyed Peas в этой среде существовали максимально лаконично. Их треки обладали всеми качествами, которые делали музыку по-настоящему вездесущей: громкостью, ритмом, запоминающимися припевами и огромным запасом универсальности. Они подходили для всего: утренней дороги в школу, вечерних прогулок, летних поездок на море, танцевальных флешмобов, рекламных клипов и, самое главное, коллекции рингтонов.
Тогда музыка была способом обозначить настроение. Слушая The Time, становился весёлым, даже если настроение было не то. Just Can’t Get Enough настраивал на романтичный хаос. В мире, где эстетика ещё не была искусственным конструктом, треки Black Eyed Peas работали как эмоциональный маркер, который не требовал объяснений.
В начале 2010-х музыкальная атмосфера становилась ещё громче и прямолинейнее. В плейлистах соседствовали Ke$ha с её блёстками, вечеринками и рваным электропопом, Flo Rida с бесконечно бодрыми синглами для танцполов, Taio Cruz, который будто специально писал гимны для клубов, а также David Guetta, превращавший каждое своё сотрудничество в хит и swag-энергию (да, тогда сваги ещё не было). Это был мир, где веселье казалось обязательным пунктом дня, а музыка работала как энергетик в аудиоформате. В такой среде The Beginning звучал естественно — частью общего стремления сделать жизнь быстрее, ярче и безрассуднее.
Black Eyed Peas полностью соответствовали этой яркой и красочной эре: блестящие костюмы, огромные очки, кислотные краски и принты, иногда странные, но запоминающиеся стилистические решения. Никто не старался следовать чистой и минималистичной эстетике, ведь в моде была живость, пусть и преувеличенная, а ещё — человечность. И именно эта искренность — громкая, немного нелепая, но обязательно весёлая — делает музыку той эпохи такой устойчивой.
«We had the time of our lives»: эхом через 15 лет
Сегодня эстетика 2000-х и 2010-х снова становится популярной, но воспринимается уже иначе — попыткой вернуть утраченную лёгкость и ощущение устойчивого и понятного (простого) времени. Новое поколение открывает старые хиты так, как будто находит артефакты: треки звучат свежо именно потому, что в них нет цифровой тяжести, попыток усложнить простое и грусти, которая стала нормой сегодняшних дней. Для тех, кто слышал The Beginning в момент выхода, альбом работает как кинематографический флэшбек: возвращает радость, которая не нуждалась в идеальном фоне и алгоритме доступа. В отсутствие информационной перегруженности. В мир, где музыка была не контентом, а моментом.
Альбом выступает своеобразной границей. После него массовая сцена стала двигаться в сторону большей чувствительности, тревожности и рефлексии. Музыка перестала быть простой и понятной каждому, стала усложнённой, тяжеловесной. Неосознанно The Beginning превратился в The End — последний громкий звук эпохи, в которой мир не боялся быть «экстра» во всех проявлениях.
«Let’s get it started… again»: почему эта музыка важна сегодня
Black Eyed Peas продолжают существовать в культурном пространстве, меняя состав, звучание и способы общения с аудиторией, но их ранние треки остаются прочнее любых временных трендов. В них зафиксирован период, когда поп-культура ещё не пыталась быть идеальной, а музыка могла позволить себе быть почти обезоруживающе весёлой. Эти треки возвращаются не только как ностальгия по прошлому, но и как напоминание о том, каким когда-то был сам ритм повседневности: менее тревожным, более человечным и удивительно искренним. Black Eyed Peas стали символом этой лёгкости — группы, которая умела брать поп-индустрию за руку и говорить ей: «Не усложняй». И, возможно, именно поэтому их музыка переживает десятилетия: она хранит ощущение времени, в котором мир ещё не стал таким шумным, а радость — такой хрупкой.
Алекс Ким
