26 февраля на Netflix стартовал второй сезон сериала «Сквозь снег» от телеканала TNT. Это уже вторая экранизация знаменитого французского графического романа Le Transperceneige после одноимённого фильма 2013 года. Наши редакторы Артём Нечаев и Денис Варков по-разному любят обе попытки перенести историю последнего оплота человечества в замерзающем мире, поэтому в тексте ниже — их аргументы в пользу и фильма, и сериала. Осторожно, спойлеры!
Для начала важно сказать несколько слов о первоисточнике. Первый том (именно он во многом лёг в основу экранизаций) произведения Жака Лоба и Жан-Марка Рошетта вышел в 1982 году. Это редкий образец нестандартного постапокалипсиса, во многом прорывного для своего времени, а ведь идея проста: человечество погибло из-за нового Ледникового периода, уцелели лишь пассажиры огромного поезда. Он бесконечно движется вокруг Земли, а в нём поддерживается классовое устройство общества. От адаптаций комикс отличает приземлённость: поезд хоть и был слегка необычным, это всё же обыкновенный состав — с классическими купе и плацкартными вагонами. Главный герой Пролофф шёл из хвоста в начало и наблюдал за существованием замкнутой системы. Фактически комикс — его размышления о жизни в ковчеге и о том, как человечество не меняется даже когда Конец Света буквально задувает ледяным ветром в открытые окна вагонов.
Сериал
Система
Как и в фильме, в сериале поезд — замкнутая экосистема. Тысяча и один вагон, несколько тысяч человек, поделенных на четыре класса — первый (элита), второй (служащие на благо поезда), третий (рабочие) и хвост (фактически бесправные рабы). При этом сам поезд гораздо больше и сложнее — вагоны многоуровневые, особенно ярко это заметно в третьем классе, где образовалось своё небольшое общество.
Пытаясь представить поезд, который мог бы автономно существовать после конца света, создатели сериала отошли от представлений классического состава в сторону футуристичной машины. Это уже не метафора, как вагоны-клубы в фильме, а полноценная попытка поразмышлять, возможна ли жизнь людей в подобных условиях. То есть система расширяется с помощью всех поддерживающих её служащих, механизмов, приборов — тут даже есть вагон-бордель и вагон-криотюрьма для экспериментов над заморозкой людей. Концепция столь громадного поезда позволяет внедрять сюда любые элементы, а финал первого сезона с дополнительным составом Уилфорда вводит новые возможности, новые классы (люди из личного поезда выше местной элиты по социальной иерархии) и новые роли в экосистеме.
И всё это подробно показано в сериале — благо хронометраж позволяет разгуляться и вести несколько параллельных линий.
Структура
Создатели сериала, понимая, что не хотят повторяться, ввели в сюжет детективную линию. Это даёт простую и понятную мотивацию для главного героя Андре Лэйтона. Получив статус детектива, он получает возможность не только покинуть хвост поезда, но и изменить условия для «своих». Фактически здесь не меняется ключевая идея — человек из хвоста покидает его и движется вперёд. Особенность сериала в отличие от фильма лишь в том, что Лэйтон периодически всё же возвращается в хвост. Но основную схему это не меняет, ведь герой добирается до двигателя и в конечном счёте встречает создателя, хоть и не в первом вагоне.
Сериал, имея возможность использовать хронометраж и вводить больше героев, вынужден расширять и менять свою мифологию. Именно так появляется в истории новый поезд, меняющий правила. Точно так же ещё на этапе анонса третьего сезона можно сделать вывод, что создатели снова разрушают свои правила в угоду расширению истории, чтобы она просуществовала ещё один сезон. И если попытка исследовать социальные роли во втором сезоне ещё кажется логичной, то что будет дальше — непонятно.
Атмосфера
Из предыдущего пункта вытекает то, что сериал, имея больший хронометраж, вынужден не только расширять сюжетные линии, но и мешать жанры. В отдельных сериях это детектив или постапокалипсис, в других — драма или социальная сатира. Отсюда смещается и восприятие — это больше не мрачная притча о последнем оплоте жизни, это попытка сделать многогранную фантастику, которая может тасовать жанры, пытаясь захватить максимально широкого зрителя.
То есть революция тут совершенно второстепенна, и уже в первом финале герои понимают, что вполне способны сосуществовать с оговорками и чётко прописанными ролями «плохих» и «хороших». Это меняет восприятие и очерчивает позицию авторов — в отличие от фильма, где понятия добра и зла смешивались, оставляя вывод зрителю.
Посыл
Если в фильме герой шёл из конца вперёд, метафорически показывая путь с самых низов, то в сериале это уже иная плоскость — тут авторы рассматривают, может ли человечество жить в герметичных условиях и как изменится его естество (спойлер: никак).
Ещё одна любопытная идея, которую вводит сериал: после присоединения второго поезда бывший хвост становится центром, что меняет иерархию. Это создаёт множество вопросов, на которые будет отвечать второй и анонсированный третий сезоны: вчерашние отбросы теперь средний класс? Есть ли в новом поезде свой хвост? Есть ли другие поезда, которые снова могут изменить устоявшуюся систему?
Критика классового режима здесь усложняется и приобретает новые углы — потому что создатели сериала уходят от одной идеи фильма «из хвоста в начало», и это даёт больше возможностей для изучения людей в условиях поезда.
Фильм
Система
Фильм в целом посвящён той же классовой системе поезда, а вот экосистеме внимания уделено немного. По мере продвижения к двигателю показывают лишь несколько жизненно необходимых элементов — вроде сада, школы и системы водоснабжения. Больше всего внимания уделено роскоши, в которой пребывает первый класс: там и огромные каюты, и сауны с аквапроцедурами, и портной, и клубы с дискотеками, и наркопритоны. Стоит ли говорить, насколько это отличается от хвостовой части, где есть лишь койки?
Тем не менее, в фильме звучит важная мысль, которой пока что не было в сериале: для замкнутой экосистемы важнее всего баланс. И речь не только о том, что надо поддерживать необходимое количество форели в аквариуме. Люди тоже входят в экосистему, поэтому иногда приходится прибегать к небольшим контролируемым геноцидам, замаскированным под революции. Это идеальная иллюстрация того, как инженер Уилфорд смотрит на последний оплот человечества в своём поезде: гигантский механизм с тысячами заменяемых деталей, и ничего более.
Структура
По структуре фильм сильно отличается от сериала: сюжет, как и персонажи, двигается только вперёд (вдобавок он ещё и может быть неофициальным продолжением «Вилли Вонки и шоколадной фабрики»). Если в сериале есть герои из переда поезда, которые идут навстречу хвосту, то в кино наш единственный товарищ — Кёртис. Он никогда не видел, что кроется вне своего небольшого мира в «гетто», и мы узнаём о поезде и движемся вперёд вместе с ним.
Та же самая роскошь: фактически мы не знаем, насколько разгульный образ в жизни в начале поезда (догадываемся, но не знаем). В начале нам показывают лишь её отголоски — дико фешенебельные наряды министра Мейсон и помощницы Уилфорда. И чем больше мы узнаём, тем больше нас это шокирует вплоть до последнего открытия в виде детей внутри двигателя. Попутно и Кёртис раскрывает детали о себе и хвосте, которые слегка лишают его статуса праведника.
И вот это движение вперёд по быту высших слоёв и прошлому низших приводит нас ровно в то состояние, в котором оказался главный герой под конец фильма: а кто прав-то? Должны ли низшие классы жить в условной нищете, чтобы сохранялся баланс экосистемы? Позволительно ли высшим классам купаться в роскоши, потому что кто-то должен держать низы в узде? Или же все не правы, и остаётся только сделать выкл-вкл?
Атмосфера
Фильм особо не церемонится с атмосферой и не заигрывает с жанрами: перед сами максимально мрачный социальный боевик-драма. Кровь, нищета, страдания, мясцо, жестокость, убийства — всё это нацелено на то, чтобы подчеркнуть видимую несовершенность системы поезда. За весь фильм прозвучит лишь одно слово, близкое к шутейке: последняя фраза Уилфорда «nice», да и та по сути берёт своей неожиданностью во всём этом хаосе.
А что лёгкого и весёлого может быть в истории главной и, возможно, последней революции человечества? В фильме есть несколько моментов, когда можно расслабиться: перекус в аквариуме, который заканчивается напоминанием о том, что в хвосте все едят тараканов, и визит в школу, который перерастает в кровавую резню. Это такие пинки под зад и зрителю, и главному герою: даже не думай расслабляться, у нас все серьёзно.
Посыл
Если сериал расплывается по разным темам и посылам, то фильм ищет ответ лишь на один вопрос. А вот что это за вопрос — определить уже сложнее, потому что сначала кажется, что речь о целесообразности революций (и кто их оркестрирует), а в финале всё переводится в плоскость выживания и жертв. Единственное, что стойко держится на протяжении всего фильма: критика классового неравенства, причем критикуют сразу все классы: верхний зазнался, средний зажрался и низший… тоже зазнался?
Ещё большой плюс кино в том, что в нём есть финал, вроде бы отвечающий на поставленные проблемы. Сериал ещё долго будет ходить вокруг да около, а его посыл — эволюционировать. Фильм же жёсток в своём выводе: несовершенную систему можно только перезагрузить, перед этим уничтожив всё без разбора по классовому признаку. Революции будут продолжаться бесконечно, верха продолжат купаться в роскоши, низы продолжать страдать, пока мы все не решим пожертвовать всем, чтобы начать сначала.
